Три войны - стр. 9

Василий посмотрел на лицо земляка. Тот скривился в ухмылке. Бросив взгляд на его босые ноги, стал успокаивать:

– Обожди маленько, сейчас поедем и я помогу тебе с обмотками.

А люди в вагон все прибывали и прибывали.

– Куда вы столько народу грузите? – Возмущенно закричал Василий, обращаясь к охранникам. Те, ничего не понимая, продолжали свое дело. Народ все прибывал и прибывал.

– Совсем озверели! – закричал стоящий рядом седой унтер-офицер, – почти восемь десятков человек загрузил. В этой тесноте не только лечь, даже сесть невозможно.

– Куда ты ложиться собрался? – усмехнулся Иван. – Тута весь пол в навозе.

Дверь вагона с грохотом закрылась, лязгнули железные засовы. Стало нестерпимо душно. Единственное вентиляционное окно не справлялось с таким количеством людей.

Вагон дернулся и плавно пошел по рельсам. Пленные стояли, поддерживая друг друга.

– Теперича я тебе с обмотками не смогу помочь, – виновато сказал Василий.– Ты видишь сколько народу натолкали, не пошевелиться.

– А я уже тута согрелся, навоз он теплый.

– В этом вагоне и скотины, наверное, сроду столько не возили, сколько людей сейчас везут, вновь стал возмущался унтер-офицер.

– А для них мы кто? – Севшим голосом прохрипел худой высокий солдат с бледным лицом. – И есть скотина.

Жара от скопившихся людей стояла нестерпимая. Василию казалось, что поезд идет очень медленно, стараясь привыкнуть к обстановке, он старался заставить себя реже дышать, едкий вонючий запах заполнял легкие и сжимал их, хотелось пить. Голова начинала кружиться, мысли путаться. Перед глазами поплыла родная деревня с цветущей черемухой, мать с отцом сидят в избе за столом, пьют чай из самовара. Никогда еще в жизни ему не приходилось бывать в такой обстановке. Он всегда любил свежий воздух и до первых заморозков спал на сеновале. И хотя Василий с детства убирал в хлеву навоз за коровами, чистил стайку у свиней, ухаживал за лошадьми, ему человеку привычному к этим запахам, поначалу даже показавшимися родными, становилось плохо, спертый воздух дурманил сознание.

Вдруг народ загалдел. Василий очнулся, тряхнул головой пытаясь сбросить дремоту.

– Что стряслось? – хриплым голосом спросил он.

– Кто-то в беспамятство упал – слабым голосом проговорил Иван. И спустив штаны стал мочиться на пол, виновато глядя на Василия. Навоз от теплой мочи разжижился, и смрад от него стал еще сильнее.

– Братцы до ветру хочется, аж сил нет. – Взмолился невысокий, с впалыми щеками солдат. – Что делать братцы.

– А фуражку зачем тебе батюшка царь выдал? – Ухмыльнулся унтер-офицер. – Вот в нее и давай.