Три с половиной колдуна. Часть 2 - стр. 61

Онри поджал губы. Ему явно неприятен был этот разговор.

- Хорошо, - сказал он, немного подумав. – Я понял тебя. Давай так. Постарайся стать для Маори хорошим мужем. Постарайся по-настоящему. Чем искреннее ты будешь играть эту роль, тем… тем ближе я буду к тебе.

Договорив, он отвел глаза и попытался вернуться к баночке с краской, чтобы убрать ее, но Ки преградил ему дорогу.

- Насколько ближе? – спросил княжич, склонившись к его лицу. Щеки Онри чуть порозовели, дыхание участилось. Он попятился. Ки удивился: неужто он настолько смущал и пугал его?

- Я не могу сказать, - Онри все-таки вывернулся и попытался уйти – теперь в сторону двери. Он опять сбегал, опять отдалялся. Ки почувствовал, как в нем вскипают злость, обида и отчаянье.

- Не смей этого делать, Онри! – крикнул Ки ему в спину, заставив остановиться. – Я знаю… чувствую, что ты сказал это просто так… что ничего не будет!

Не поворачиваясь, Онри чуть склонил голову и промолчал, подтверждая его догадку.

- Прошу тебя, - уже тише сказал Ки, боясь обидеть его, спугнуть. – Пообещай мне. Что-то простое – то, что действительно можешь позволить. Я не прошу что-то несусветное. Какую-нибудь малость, но настоящую, искреннюю. Мне нужен смысл, Онри. Мне нужен ты.

Он замолчал, и в комнате повисла звонкая тишина, не нарушаемая даже ветром из открытых окон. Онри стоял, весь сжавшись и опустив голову.

А потом вдруг что-то изменилось. Он отмер, развернулся и стремительно пошел обратно, сверкая глазами. Таким Ки видел его только один раз – во время Турнира, когда он с бешеной скоростью открывал сотни порталов, отводя удары и направляя их на головы Джа и Джу. Княжич даже сделал пару шагов назад от неожиданности, но уперся во что-то. Онри же подошел вплотную, ухватил его горячими ладонями за шею и…

Губы у него были сладкие и горячие. На них еще чувствовались вкус меда и легкая кислинка лимона. Щекочущая волна чужого дыхания прошлась по щеке княжича, отдавшись дрожью во всем теле и мигом пробудив то жаркое пламя, что зародилось в нем прошлым утром.

Что это? Неужто он еще спит и бредит? Но нет, сон не мог быть таким реальным. Как могло присниться то, чего Ки никогда не знал? Ведь поцелуй Онри был необычным. Он не только ласкал губы, он проникал глубже, заставляя трепетать все тело от острого чувства запретности. Потрясающий, совершенно неожиданный и оттого особенно пряный. Ладони Онри обжигали, пальцы впились в шею, а вечно выбивающийся из прически завиток на лбу щекотал висок.

Онри прижался к Ки всем телом, встав на цыпочки. Казалось, это будет длиться вечно. Но только было Ки потянулся обнять Онри, как тот оттолкнулся от него обеими руками и выбежал прочь, оставив после себя лишь звенящее ощущение на губах и кончике языка.