Топливо твоих кошмаров - стр. 8
– Ты присаживайся, – махнула толстуха гнутым половником в сторону покосившихся табуреток. Я выбрал наименее расшатанную из трех, сев за стол напротив коридора. Прожженная в нескольких местах скатерть свисала мне на джинсы, поэтому сидел я боком, лишь бы не касаться ничего на этой омерзительной кухне.
– Прошу прощения, вас сосед из шестой квартиры меня несколько… гмм… напугал. Вы его знаете? – осторожно спросил я.
– Венечка? А то… Это управдома нашего помощник, ты его лучше не…
В вентиляции над раковиной что-то зашумело, зашуршало, словно некто шептал неразборчивые слова в трубу. Женщина вздрогнула, схватилась за живот, чуть не своротив кастрюлю с плиты, и нервно замолкла, а из-за вентиляционной решетки, будто чем-то испуганные, поползли табуны тараканов.
– Ой, сгорит же все… – тетка схватила с подоконника тарелку с сигаретными бычками, вытряхнула их в раковину и налила нечто, похожее на суп, прямо в измазанную гарью керамику. Тарелка приземлилась на столе передо мной, рядом звякнула дешевая алюминиевая ложка.
– Пошамай с нами, коль приперся. Борька! – неожиданно крикнула толстуха прямо над самым моим ухом, но я даже не дернулся.
Ужас сковал все мои конечности, я чувствовал, как встали дыбом волосы на затылке, пока я смотрел на содержимое тарелки, все еще пытаясь поверить, что все это мне только кажется, что все это только игра тени. Что в тарелке передо мной не дымится, забивая ноздри луковой вонью, скрюченный, побелевший, обваренный человеческий эмбрион.
Я уже вскочил было с места, чтобы покинуть эту проклятую квартиру, когда в коридоре хлопнула деревянная дверь, и на пороге кухни появился он.
Грузно, вальяжно, он надвигался на меня, любопытно шевеля влажным носом. Я вжимался в стенку за спиной, пока это существо неспешно усаживалось на табуретку напротив перед тарелкой с дымящейся дрянью. Всхрюкнув, он резко выбросил в мою сторону свою толстую, как окорок, покрытую светлой шерстью руку:
– Борис!
Фантасмагоричность зрелища не позволила мне опомниться. Совершенно автоматически я пожал руку толстяку со свиной головой. Приглядевшись, я конечно же увидел зазор и неровные стежки между маской и короткой толстой шеей, но облегчения не испытал – только настоящий псих мог пришить к своему лицу маску свиньи.
Над ней вились мухи, блестящий склизкий пятак носил на себе следы разложения, а в прорезях злобно поблескивали маленькие бесцветные глазки. Семейка психов-каннибалов. «Сейчас меня огреют по голове, свяжут и начнут есть по частям» обреченно подумал я.
– Надя, а кто этот фуфел? – проревел боров, обращаясь к жене.