Точка невозврата - стр. 5
– Жека, тебе чего?
– Есть разговор, командир. Предлагаю оставить стажера на Нерде. Давайте, по старой схеме: вы включаете привереду, я работаю на подхвате. Астероидный пояс – его косяк. Потом этот анекдот со сваркой. Он же ничего не умеет, бессмысленная инфузория!
– Экая ты стала злая. Помнишь, с чего сама начинала? Неваида, песчаная буря. Как вы со Славкой хвосты петушили! А плюхнулись на поверхность и увязли всем Моллюском в песке. Я ж насилу вас откопал!
– А все говорят, вы суровый…
– Я не суровый, я справедливый. Вам дал шанс, и стажеру подкину. Все, не видишь, я делом занят? «Он прицельно бабахнул и выбил пушку из третьей руки мерзкого гада…» Между прочим, у этого гада в десятой руке топор. Жек, отстань, дай дочитать!
– Докладываю, Андрей Алексеевич: вам на Нерде готовят встречу. Предлагают букеты, фанфары. Ну или просто пива попить.
– И с чего бы такая честь?
– В доках Лемехов и Вишняков.
Я улыбаюсь от уха до уха и потираю руки, я всегда рад встрече с друзьями.
Жека Петренко хмурится, понимает, что стажер Иванов временно оправдан по главным пунктам. Обвинение провалило процесс.
Безопасная планета
– Командир, а тут новый пляж расчистили, там туристов нет, тишина! Может, с нами?
– На кой черт мне тишина? Нет уж, ребятки, я в гущу, я к людям. У меня тут друзья, между прочим, с пивом и разговорами, вас двоих мне в полете хватает, аж по самую глотку.
Жека с Синявским хватают сумки и жизнерадостно чешут в пампасы. Штурману повезло: в доках Нерды с утра выходной. Славке помощь не то чтоб нужна, ботвы на борту немеряно, просто мудрые корабелы, дабы не соблазняться работой, обесточили все, вплоть до климат-контроля. Жарко в поверхностных доках, точно в глотке больного вулкана, а починка торпеды требует постоянного охлаждения. Вот и гуляем руки в карманы. Лишь несчастный стажер стоит у отеля и буравит зрачком горизонт. Неуютно стажеру на Нерде.
Ну а ты, – говорю, – чем займешься? Хочешь, вместе на главный пляж?
Нет, – трясет головой Иванов, – не пойду, командир. Там же люди! Я над островом полетаю.
И скейтборд предъявляет, на воздушной подушке. Зная слабости Иванова, изучаю со всех сторон аппарат и опасливо предлагаю: валяй! Полетай, чтоб я видел, но только медленно и без резких маневров. Пашка делает круг над отелем, очень медленно, показушно, ну, хоть в этом он не теоретик, аж от сердца слегка отлегло.
Значит так, говорю, если шею сломаешь – будешь сам ее ремонтировать.
Я ж ногами да по твердой земле, да в соленое море в разгар сезона. Люди ему. Разумеется, люди, и такое счастье, что люди – хорошие, разные, шумные – словами не описать!