Тим - стр. 28
– Вот она, посмотри! – гордо сказал Тим, медленно разжимая кулак и удерживая цикаду за кончики крылышек только большим и указательным пальцами.
– Фу! – Мэри содрогнулась и попятилась, не разглядев толком насекомое.
– Не бойся, Мэри, – попросил Тим, улыбаясь и осторожно гладя цикаду. – Глянь, ну разве она не прелесть, вся такая зеленая и красивая, как бабочка?
Золотоволосая голова склонилась над цикадой, а Мэри смотрела на них обоих, внезапно охваченная острой, щемящей жалостью. Казалось, Тима связывали с насекомым некие узы взаимопонимания, ибо оно сидело у него на ладони без всякого страха и было действительно красивым, если не обращать внимания на марсианские антенны и панцирь, похожий на щиток ракообразных. У цикады было толстое ярко-зеленое тельце длиной дюйма два, словно припудренное толченым золотом, а глаза блестели и сверкали, точно два топаза. Спокойно сложенные на спине хрупкие прозрачные крылышки, испещренные ярко-желтыми прожилками, мерцали и переливались всеми цветами радуги. А над ней склонялся Тим, такой же непостижимый и прекрасный, такой же живой и сияющий.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я ее убил, правда? – умоляющим голосом спросил Тим, подняв на Мэри исполненный внезапной печали взгляд.
– Не хочу, – ответила она, отворачиваясь. – Посади ее обратно в куст, Тим.
К ланчу он выкосил всю переднюю лужайку, и Мэри дала ему два гамбургера, полную тарелку чипсов, а вдобавок – чтобы он уже точно наелся досыта – горячий джемовый пудинг, обильно смазанный заварным банановым кремом.
– Я вроде все закончил, Мэри, – сказал Тим, допивая третью чашку чая. – Но мне жаль, что работы больше нет. – Он устремил на нее большие затуманенные глаза и начал: – Ты мне нравишься, Мэри. Нравишься больше, чем Мик, Гарри, Билл, Керли и Дейв. Ты мне нравишься больше всех на свете, кроме папы, мамы и моей Дони.
Мэри похлопала его по руке и ласково улыбнулась.
– С твоей стороны очень мило говорить такое, Тим, но я думаю, это неправда, ведь ты познакомился со мной совсем недавно.
– Вся трава скошена, – вздохнул он, пропустив мимо ушей последнее замечание.
– Трава снова вырастет, Тим.
– А? – Сей короткий звук, произнесенный с вопросительной интонацией, служил сигналом о необходимости немного притормозить, поскольку смысл некоего действия или высказывания остался непонятым.
– А клумбы ты пропалываешь так же хорошо, как стрижешь лужайки?
– Думаю, да. Я все время пропалываю клумбы для папы.
– Тогда не хотел бы ты приходить каждую субботу и ухаживать за моим садом: косить траву, когда надо, сажать рассаду, полоть клумбы, поливать и подстригать кусты, удобрять землю?