Terra Incognita - стр. 1

"Всё, что я сделал – всего лишь маленький шаг в сторону

света. Слабая тень того, чем я стану, когда уйду…"

( Неизвестный гений )

"Что пользы от названий, если у тебя всё равно нет денег".

( Terra Incognita )

* * *

Хорошо можно описать только уродство. Ну как, скажите на милость, можно описать внешность красивой женщины?

Впрочем, у неё несколько выступают скулы. Когда она суживает глаза, лицо её делается нервным и, пожалуй, злым. Она ярко красится.

Когда я увидел её, я подумал: "Ну всё, влип".

"Она странная",– сказал о ней один мой знакомый.– "Говорит: "Сделай мне хорошо",– а сама наводит на тебя пистолет. Может, не пойдём?"

Он привёл меня к ней в третьем часу ночи.

Она открыла дверь и, мельком бросив на меня взгляд, исчезла в комнате. Я опешил.

Он подтолкнул меня. Мы вошли и стали раздеваться.

Он задержался в прихожей.

Я вошёл в комнату.

Она повернулась ко мне.

– Сколько у вас денег?– спросила она быстро.

– Как… вообще?

– Сейчас.

– Немного,– сказал я, заискивающе улыбнувшись.

– О!– воскликнула она с досадой.– Ещё один нищий среди ночи!

У неё кончилась выпивка, она вызвала по телефону машину, а деньги ей привезут только завтра.

Деньги у меня всё же нашлись.

Так мы познакомились.

Мы приехали в гастроном, я заплатил. Потом мы поехали к ней.

По дороге она вспомнила, что дома нечего есть. Я сказал, что хлеба с колбасой будет вполне достаточно, и мы не стали возвращаться.

Я думал, что мы устроим пьянку, но вместо этого она сразу же затащила меня в постель.

А уж потом мы напились.

Не знаю, стоит ли продолжать. И вообще, стоит ли писать дальше.

Её зовут Нина.

Она сказала: "Надо знать, что тебе нужно в жизни, чтобы не испугаться, когда тебе это предложат".

Утром я должен был быть на работе, но проспал – мы проснулись только к обеду.

На другой день то же самое. А потом я вовсе перестал думать об этом.

В постели она…

– Только попробуй написать про меня какую-нибудь гадость!

В постели она оказалась само целомудрие.

– Я же сказала, только попробуй написать про меня гадость!

Первый раз она сказала мне, чтобы я убирался, на четвёртый день нашего знакомства.

Через полчаса я позвонил ей из автомата, и она разрешила мне вернуться.

Однажды она заявила: "До того как мы встретились, ты был дурак дураком".

Может быть, это и правда,– она всегда права, спорить с этим бессмысленно,– но кое-что я всё-таки знал.

Так я знал, что нельзя звонить сразу же после ссоры, да ещё из автомата. Ещё я знал, что ни в коем случае нельзя просить прощения ни у кого, тем более у женщины. И наконец, я знал, что нельзя возвращаться.

Не прошло и недели, как она выставила меня снова.

На этот раз извиняться пришлось ей.

Я просто снял трубку, набрал номер и молчал. Она разразилась ругательствами. Я молчал. Она принялась говорить без умолку. Я молчал.

Она замолчала.

Мы молча сопели, каждый в свою трубку.

Она сказала: "Ладно, прости".

Никакая она не истеричка, мне бы её нервы.

Когда я сказал ей, что люблю её,– я неудачно выбрал для этого время,– она только фыркнула: "Иди высморкайся, а потом скажи по-человечески, что тебе нужно".

Она бывает до безобразия груба.

Ну вот, всё только о ней. Почему я пишу только о ней, а о себе – ничего!

Даже обидно.

Вот возьму и не буду больше ничего писать!

Она сказала, чтобы я звал её Нина.

Время от времени я делал ей предложение, случалось, она принимала его, случалось – отказывала.

– Какой ты зануда. Я же сказала – нет.

Получается, что я и правда вёл себя как дурак или размазня, но этого всё равно не объяснишь. Она могла оскорблять меня, называть нытиком, скрягой, брюзгой, как угодно! Но в постели…

Вот возьму и напишу какую-нибудь гадость!

Всё равно, я никогда не встретил бы другой такой женщины. Мне просто повезло.

Первым делом она подчистую разорила меня, лишила работы, жилья, рассорила со всеми знакомыми, друзьями и родственниками.

Я подумал: "Вот мне и конец".

Но это было только начало.

Только вот до сих пор не могу понять, чего же именно.

Если из этих записей что-нибудь получится, и я опубликую их, то быть может, когда-нибудь буду обязан ей состоянием. И тогда я буду рассказывать, что начинал свою карьеру с того, что сочинял застольные речи.