Тенор (не) моей мечты - стр. 48
Он эту бумажку перечитывал раз сто. Или тысячу. Звонил Ане, чтобы спросить – кто это так глупо над ними пошутил. Совал записку под нос Леве и спрашивал: что это, она же не могла вот так, не могла же?
А сейчас и вовсе кажется, что этот проклятый год ему приснился в кошмарном сне. Вот же он, дома, и Катя рядом, они снова разговаривают, совсем как раньше… Нет, не как раньше. По-новому. Раньше ему все казалось, что Катя слишком маленькая, что они поговорят когда-нибудь потом. После концертов. После ее школы. Его репетиций. Ее конкурсов. Когда появится время на что-то, кроме работы, которая все – и для Кати тоже.
А оказалось… Оказалось, что дочь выросла. Внезапно. Что она музыку пишет. И что за тринадцать ее лет они ни разу не говорили вот так, по душам. О чем-то кроме репертуара, перспектив, состава жюри и прочих внезапно совершенно неважных вещей.
Важное – вот оно. Когда она показывала ему свою музыку. Рояль, далекая от классики мелодия, совершенно не скрипичная, а все же… Он ловил себя на том, что ходит и мурлыкает. И гордится. У Кати определенно талант! Текст, правда, никакущий. Но это неважно, с текстом они что-нибудь сделают.
Ближе к полудню телефон запел Олесю. Катя поморщилась. И тут, конечно, надо было сразу объясняться и познакомить уже давно.
– Как ты там? – поинтересовалась руководительница, усмирительница и наставительница на путь песенный.
– Да нормально.
– Рада, что голос уже живой. Но. Вынуждена тебя отвлечь от твоего постельного режима.
Отвлекаться не хотелось. Вот вообще. Но зная их двинутого массовика-затейника…
– У Льва снова загорелось?
Олеся хмыкнула.
– Еще нет, но вот-вот загорится. И что-то мне подсказывает, что Леве потребуется ведро успокоительных и дружеская поддержка. А если бы ты в нужный момент изобразил умирающего лебедя у него на руках – моя благодарность не имела бы границ.
– Что случилось-то? Олеся, ты меня пугаешь.
– Вот и хорошо, – кровожадно заметила супруга Томбасова. И отключилась.
– А я? – подняла на него несчастные глаза дочь.
Артур чуть было по привычке не брякнул: а ты иди занимайся, у тебя конкурс на носу… И осекся. Какие к чертям конкурсы! У него есть возможность побыть с дочерью! Показать ей его мир, его друзей. Не как вчера – влетели, устроили шухер, улетели.
– Собирайся, – кивнул он. – У нас десять минут, успеем еще одну ингаляцию. И шарф. У тебя найдется шарф для папы?
Катя радостно закивала и помчалась искать шарф. А у Артура блямкнула смска.
«Большая Дмитровка, Молодежный театр, армагеддец начнется в 15.00»
Молодежный театр, а не база? Что Олеся забыла в этом клоповнике, там же ни акустики, ни нормального зала? Кажется, у него тоже начинает подгорать. По крайней мере, здоровый азарт пробуждается, как в старые добрые времена при известии о новом проекте.