Тень над скульптурой - стр. 47

День тихонько угасал – солнце уже сваливалось с небосвода, но все еще не испускала раненный оранжевый отсвет. Катаев припарковал машину возле метро Крестовский остров. Выбравшись из спорткара, Карина покрутилась вокруг себя, как малое дитя.

– Где мы?

– Диво Остров. Никогда не бывала здесь?

– Только слышала. Из чужих уст.

– Неужели ты так мало повидала?

– Почти что ничего.

– Странно, – Александр подошел к девушке с озадаченным лицом. – Но, разумеется, хотела бы…

– Ну конечно! – воскликнула она и лучиком света, на мгновение пробившимся через густые серые тучи, улыбнулась. Обреченная улыбка. Улыбка от невозможности выразить печаль, вызванную осознанием, что за целую жизнь так и не удастся изучить даже часть мира…

– Идем. Нам есть чем полюбоваться.

Он запер машину и предложил Карине взять его под локоть. Несмотря на будний день, территорию парка аттракционов рассекали звонкие вопли веселящихся детей.

– В школьные годы, мои одноклассники часто сюда бегали. Они экономили деньги на обедах, чтобы пострелять в тире или прокатится на горках или на чертовом колесе, а я лишь раз, когда меня пригласили на день рождения, здесь бывал.

– Родители не давали денег?

– Даже на обеды. Вырос в бедной семье. Родителей лишился перед школьным выпускным. Я так и не пошел на него: не мог видеть, как чужие сквозь слезы радуются тому, что их дети закончили школу…

– Я тоже, считай, потеряла своих несколько лет назад. Моя мать… Матерью тошно звать ее…

– Вот черт…

– Что такое? – она цепко обвила мужскую руку. Я с тобой на край мира, в огонь и в воду…

– Мы зарываемся реалистичным пессимизмом, когда перед нами открыто столько возможностей ловить радости.

– Например? – заинтригованно протянула она.

Он подвел Карину к ларьку со сладостями. В нескольких шагах от тележки дитя с измазанными шоколадом щеками, держась за складку темно-синих брюк матери, уплетало мороженное.

– Сахарную вату, пожалуйста.

– Две? – Уточнила девушка за прилавком, взявшись за палочку.

– Одну.

– А как же ты? – забеспокоилась Карина, когда Александр вручил ей вату.

– Не хочу.

Они приземлились на свободную скамейку, какую покрывало по-осеннему бледно-желтое, постепенно скатывающееся к горизонту, солнце, которое не слепило глаза, но и не грело.

– Очень вкусно, между прочим – довольно протараторила она, как будто бы склоняя Александра попробовать.

– Несчастье в том, думаем мы, что невмоготу вечность напролет наслаждаться одним и тем же вкусом, когда в том, в самом деле, наше счастье, которое мы ненароком или намеренно упускаем из виду.

– Ты много читаешь, да?