Тень измены - стр. 27
– Если это не призрак графа и не лесные разбойники, значит, это чужаки, – продолжал настаивать Игнат.
– На что ты намекаешь? – прищурился Тимофей Ильич.
Игнат уже открыл рот, чтобы ответить ему, но один из мужчин опередил его.
– Давайте просто вернем парня матери.
– Нужно накрыть тело и отвезти в деревню! После разбираться будем, – тихо сказал Тимофей Ильич.
Мужики достали со дна телеги грязную холстину, чтобы завернуть в нее останки Захарки.
Двое деревенских опустились на колени рядом с покойным, осторожно перекатили тело и подогнули края ткани так, что трупа не стало видно.
Остальные молчали, никто не шевелился, глядя на Захарку как на проблему, которую нужно немедленно решить.
Всего несколько мгновений и тело погрузили на телегу. Остальные оседлали лошадей, и процессия двинулась в сторону деревни. Животные шагали медленно, словно из уважения к жуткому грузу.
Задержался только Игнат. Его взгляд долго скользил по тому месту, где еще недавно лежало тело Захарки. Он несколько минут пялился на землю, но, наконец, развернул коня и последовал за остальными.
До меня доносились ровный, медленный скрип телеги и тихие голоса людей.
Потом наступила безмолвная тишина. Лишь сосны поскрипывали, насыщенный после дождя смолистый запах заставлял дышать глубже, порывы ветра стряхивали с веток тяжелые капли, которые с глухим стуком падали на голову и вязко растекались по лицу.
Вполне себе мирная картина, если бы не пятна крови на земле, которые напоминали о случившейся здесь трагедии.
Меня интересовало, почему эти люди оказались тут. А еще было интересно, отчего появились в лесу. Кто-то из них, вероятно, обнаружил тело и сообщил остальным. Но кто это был, и почему сразу не завернул покойного, чтобы отвезти в деревню? Почему оставил бедного парня валяться на земле?
Я, конечно же, не поверил ни в нечистую силу, ни в призраков. Но кто-то как будто прошептал мое имя, и чья-то незримая, ледяная рука, похожая на прикосновение самой смерти, тронула плечо.
Ох, как же мне захотелось пуститься следом за процессией! Но если бы я это сделал, то пришлось бы объясняться перед жителями деревни, как мы оказались в лесу и зачем следили за ними.
Руки мои, слишком долго цеплявшиеся за ветку, свело судорогой, по спине потекли струйки пота.
– Ваше Сиятельство, спускайтесь уже! – шепотом окликнул меня Никифор, словно опасаясь, что кто-то еще может услышать его.
Бледное лицо камердинера маячило на фоне увядающей травы.
– Иду уже, – пробормотал я, осторожно отползая к стволу.
Мои руки скользили, но мне удалось восстановить равновесие, упершись коленями в сук. Медленно, словно во сне, я спускался с дерева. Как только оказался на земле, Никифор тут же появился рядом.