Тень измены - стр. 10

Нас разделяло расстояние в пять шагов, казалось, протяни руку и коснешься ее прекрасного лица. Но мне мерещилось, что между нами был огромный зал, озаренный светом тысяч свечей. Музыка лилась со всех сторон, и она, незнакомка, едва закончила мазурку или менуэт. И все ее тело еще плывет в танце, и золотистый локон на шее шевелится, как живой.

Я тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение.

– Пожалуйте в экипаж! – послышался громкий голос ее кучера.

Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась. Она слегка приподняла подол платья и чинной походкой направилась к карете.

– Позвольте вам помочь, – сказал я, подсаживая Александру на подножку.

Вслед за братом, она опустилась на сидение и замерла, подняв на меня взгляд.

– Благодарю за помощь, капитан! – промолвила и застенчиво улыбнулась. – Прощайте.

– Счастливого вам пути! – сказал я, коротко кивнул, поднял подножку и захлопнул дверцу.

Карета тронулась, а я еще долго смотрел ей вслед.

«Александра, Сашенька, Шурочка, – я с удовольствием перекатывал на языке ее имя, наслаждаясь звучанием. – Мы еще с вами непременно встретимся, милая Саша. Или я не Владимир Ушаков!»

5. Глава 4.

На постоялый двор я въехал ночью, и то, благодаря героическим стараниям моего камердинера Никифора. Сполз с лошади, огляделся и увидел в темноте очертания нескольких экипажей.

Черная, словно обугленная, изба стояла на развилке двух дорог. Та, что была справа – уходила на узкую, заросшую пожухлой травой колею, а та, что виднелась слева – извиваясь между невысоких холмов, покрытых редкими деревьями, исчезала в овраге.

В воздухе висел белесый туман, размывая и без того неясные очертания окружающего пейзажа. Глаза слипались, мне казалось, что как только доберусь до кровати, сразу провалюсь в сон.

– Ну и дыра! – буркнул я, чуть не споткнувшись о высокий, местами стесанный порожек. – Расседлай лошадей, да не перепои их с дороги. Они измотаны до полусмерти.

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Все будет сделано в лучшем виде, – засуетился Никифор.

– Надеюсь, здесь есть свободные комнаты, – выдохнул я, почти без надежды.

Вопреки ожиданиям, постоялый двор встретил меня приветливо. Изба оказалась просторной; столешница блестела добела выскобленными досками, в углу мерцал не по крестьянски богатый иконостас, украшенный гирляндами хмеля. Благообразный старик почтительно поклонился при виде меня.

– Мне нужна комната на ночь и ужин, – бросил я.

– Как раз последняя осталась, барин, – с готовностью ответил хозяин. – Чего-нибудь еще желаете?

– Вина дай, и поесть что-нибудь принеси, – сказал я, подходя и присаживаясь к длинному столу.