Тёмный лес - стр. 10

Вавила остался наедине с собой. Эти события научили его главному: доверять нельзя никому. Семья, которая должна была дать фундамент, развалилась, и он понял, что рассчитывать можно только на собственные силы. Айн, его пример для подражания, исчез в неизвестности каторги. А Вавила, ещё мальчишкой, начал воровать, выживать, использовать хитрость и умение лавировать среди людей, чтобы не оказаться в той же яме, что и его близкие.

Теперь, среди равнин и холмов, это прошлое всплывало в его памяти не для того, чтобы причинить боль, а чтобы напомнить: слабость убивает. Он давно вычеркнул из себя жалость и страх, оставив только инстинкт выживания. Иллирийцы, валлийцы, кариумы, юксы – для него это были не враги, а просто элементы системы, где слабые всегда угнетаются сильными. Единственное, что действительно имело значение, – это остаться сильным и свободным.

Теперь, глядя на равнины, он невольно думал о том, как легко жизнь могла бы сложиться иначе. Но прошлое было мёртвым грузом, который он научился нести молча. Только иногда, когда дорога становилась особенно тихой, воспоминания выходили наружу, как призраки, требуя своей доли внимания.

На западе тянулся Ланишский лес – Тёмный лес, его чёрные вершины поднимались на фоне бледного неба, как бесконечная стена. Лес казался живым. От него веяло древностью и молчаливой угрозой, будто он помнил все войны, что видели эти земли. Казалось, что тени деревьев наблюдают за каждым шагом Вавилы, хотя он держался далеко от них. Иногда ветер приносил оттуда слабый запах прелой древесины и чего-то ещё – тяжёлого, влажного, как дыхание забытого времени.

Через несколько дней впереди показались первые признаки Хоско – тонкие струйки дыма из каменных печей и хрупкие заборы, ограждающие маленькие поля. Вавила тронул поводья, и конь ускорил шаг, готовый к заслуженному отдыху. Но Вавила знал: в этого городке он пробудет недолго. Ланишский лес был уже слишком близко, и с каждым шагом всё больше чувствовалось его безмолвное присутствие.

Мистическое чувство, густое, как бархатные тучи перед бурей, разлилось повсюду, пропитывая воздух невидимой тяжестью, заставляя затаить дыхание. Уже слишком близко, и с каждым шагом всё больше чувствовалось безмолвное присутствие войны. Стены тянулись с юга на север, упираясь в подножия гор Содраберг, словно древний щит, позаброшенный на границе.

Отряд легионеров двигался по тракту на запад от Пьедмонта к городу Дилана, лежащему в полутора сотнях вёрст. Дорога шла вдоль берега залива, где лёгкий бриз приносил свежий, солоноватый запах воды, смешанный с ароматом нагретых на солнце трав и цветущего кустарника. Первая декада марта пахла весной, пробуждением жизни.