Темные проемы. Тайные дела - стр. 70
– Что вы делаете с пассажирами, проспавшими свою станцию? – спросил Пендлбери. – Не первый же я в такую передрягу угодил.
– Обычно все пассажиры сходят на главной линии, – ответил ему носильщик.
– Я просто не успел пересесть… опоздал на лондонский рейс.
– Бывает, – сказал носильщик голосом, указывающим, что чужие невзгоды его особо не волнуют. Состав, которым прибыл Пендлбери, остановился на запасном пути, и все огни в нем вдруг погасли.
– Кастертон, я полагаю, довольно большой город?
– Средненький, – бросил носильщик, темнолицый и безрадостный.
– Здесь есть отель?
– С тех пор, как «Армс» был продан, – нет. В наше время поди найди кого-нибудь, кто захочет в нашей глуши убираться в номерах.
– Хорошо, и как же мне быть? – спросил Пендлбери капризно, прекрасно понимая, что носильщик не обязан отвечать на этот вопрос.
Мужчина посмотрел на него с неким проблеском сочувствия в глазах.
– Пойдемте, – коротко бросил он. Подхватив чемодан – рука все еще плохо слушалась, – Пендлбери последовал за ним. Пошел снег – не нежные тающие хлопья, а что-то вроде кусачего мелкого града.
Носильщик первым делом заглянул в небольшой кабинет, освещенный шипящей керосиновой лампой и до духоты прогретый потрескивающей угольной печью. В нем он разобрался с какими-то неясными формальностями, пока Пендлбери ждал снаружи. Потом он жестом пригласил его проследовать за ним, погасил свет в кабинете и запер дверь; снял с кронштейна единственную масляную лампу, освещавшую платформу, – и отпер воротца с табличкой «Общий зал ожидания». Светильник он вдруг поднес к самому лицу, и Эдварда застала врасплох внезапность и резкость этого движения.
– Имейте в виду, – произнес носильщик, – я не несу за вас никакой ответственности. Если вы решите остаться здесь на ночь – то только на собственный страх и риск.
– У меня нет выбора, – устало заметил Пендлбери.
– Пользоваться этим залом в каких-либо целях, кроме ожидания поездов, запрещено правилами железнодорожной компании.
– Разве железнодорожная компания не служит с известных пор на благо народа?
Вероятно, носильщик слышал этот вопрос слишком часто, чтобы счесть его сколько-нибудь достойным ответа.
– Я оставлю вам лампу, – сказал он вместо этого. – Какое-то время еще погорит.
– Спасибо, – поблагодарил Пендлбери. – Огонь, я так понимаю, разжечь негде?
– Камины разжигали здесь до войны. Теперь – сами понимаете. – Носильщик фыркнул.
– Понятно, – протянул Пендлбери. – И вы уверены, что больше нигде?..
– Ну, поищите, если хотите.
Через дверь Пендлбери мог видеть, как град засыпает перрон ледяной шрапнелью.