Тайное поклонение - стр. 15
Порывшись в кармане, гость достал три гинеи и сунул их в пухлую ладонь Тэрнбелла.
– Пусть пунш льется рекой. Я старый друг этого дома. Частенько сюда заглядывал. Я тебя, Тэрнбелл, хорошо знаю, хоть ты меня и не узнаешь.
– У вас передо мной фора, сэр, – произнес Тэрнбелл, вглядываясь в темное зловещее лицо – он готов был поклясться, что в жизни не встречал никого похожего на странного гостя. Но в кармане приятно позвякивали полновесные гинеи. – Надеюсь, сэр, вам тут понравится.
– Есть для меня комната?
– Да, сэр, кедровая спальня.
– Знаю ее, уютная каморка. Нет, мне больше пунша не надо. Позже, может быть.
Беседа шла своим чередом, но странный гость замолчал. Он уселся на дубовую скамью у камина и с наслаждением протянул к огню ноги и руки. Лицо его, однако, по-прежнему скрывалось под треуголкой.
Постепенно компания начала редеть.
Первым ушел сэр Джеффри Мардайкс, за ним потянулись гости попроще. По кругу шла последняя чаша пунша. Незнакомец вышел в коридор и приказал буфетчику:
– Принеси фонарь. Надо проведать коня. Зажги. Нет, не ходи за мной.
Долговязый путешественник взял у слуги фонарь и вышел на конский двор.
Том Скейлз, стоя посреди мощеного двора, разглядывал лошадей в окно конюшни, как вдруг кто-то потянул его за рукав. Вздрогнув, конюх обнаружил, что находится с глазу на глаз с тем самым человеком, о котором только что думал.
– Говорят, там есть на что посмотреть. – Незнакомец указал на каретный сарай. – Пойдем-ка взглянем.
В эту минуту Том Скейлз пребывал в таком смятении чувств, что с легкостью готов был покориться любому, кому не лень будет помыкать им. Он послушно поплелся вслед за гостем в каретный сарай.
– Войди и подержи мне фонарь, – приказал тот. – Заплачу как следует.
Старый конюх отпер висячий замок.
– Чего ты боишься? Войди и посвети ему в лицо, – велел неумолимый гость. – Открой заслонку и встань вон там. Нагнись, он тебя не укусит. Пошевеливайся, не то запру с ним на всю ночь!
Тем временем посетители «Святого Георгия» разошлись по домам.
Вскоре после этого Энтони Тэрнбелл, который, как и подобает хорошему хозяину, последним ложился в постель и первым вставал, окинул прощальным взглядом обеденный зал и хотел заглянуть напоследок в конский двор, как вдруг в кухню, шатаясь, ввалился бледный как смерть Том Скейлз. Волосы у него стояли дыбом. Он рухнул на дубовую скамью, дрожащей рукой утер пот со лба и, не в силах заговорить, хватал ртом воздух. Добрый глоток бренди вернул ему дар речи.
– У нас в доме сам дьявол! Ей-богу! Нужно послать за батюшкой. Пусть прочтет ему Священное Писание, глядишь, и прогонит нечистого. Господи, помилуй нас! Я, мистер Тэрнбелл, человек грешный. Вот те крест, нынче ночью я с ним под одной крышей не останусь.