Танец Иды - стр. 1

© Дорош Е., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Ла-Манш пересекали долго и скучно. Из-за болтанки пароход тащился со скоростью черепахи. Ветер постоянно менял направление, поэтому дым из трубы то и дело начинал валить прямо в лицо пассажирам. Находиться на палубе было практически невозможно, а торчать все время в каюте – от тоски помереть можно.

Кама большую часть времени проводил за чтением, изредка выходя на воздух покурить. Иногда к его променаду присоединялся Джокер. Болтанка была ему нипочем, но скользкая и вечно мокрая палуба псу не нравилась, поэтому, вытащив наружу свой худой зад, он тут же устраивался где-нибудь под лавкой. Иногда при особо сильном ветре Каме хотелось к нему присоединиться. Он сел на паром в Шербуре и теперь гадал, успел ли Яков, отправившийся из Гавра, прибыть раньше его. Это было важно. К его появлению в Лондоне все организационные проблемы должны быть решены, а встречи назначены.

Впрочем, мысли на эту тему были скорее возможностью переключить мозг с гораздо более тревожных дум.

Получая тубу с двумя картинами Леонардо да Винчи, вывезенными в девятнадцатом году из России, посланец передал ему личную благодарность комиссара и тут же озвучил новое поручение. Это было неожиданно. Кама рассчитывал на небольшую передышку, во время которой мог попасть в Петроград. Он уже поверил, что это возможно, рассчитал время, выстроил и продумал пути передвижения. Но недаром говорят, что человек предполагает, а Бог располагает.

Полученное задание было плохо тем, что отдаляло его возвращение в Россию даже не на недели. На месяцы.

– Я понял, – ответил Егер посланцу. – Готов к выполнению.

Наконец томительное путешествие закончилось. Из Портсмута автомобиль довольно шустро примчал его в Гилдфорд, и мрачное настроение удалось постепенно вытеснить, заменив нетерпеливым ожиданием активных действий.

В Гилдфорде он пересел в арендованный автомобиль и почувствовал, что настроен на работу.

Встреча со связным должна была состояться на благотворительном вечере в честь вдов офицеров, погибших в Первой мировой. Такие мероприятия обычно пользуются успехом среди членов парламента и депутатов. А уж хорошенькие вдовушки на подобные вечера валом валят. Вдруг удастся поправить не только материальное, но и семейное положение.

Кама прибыл на вечер в приличествующем уровню мероприятия смокинге в сочетании с серым галстуком. Оглядевшись, понял, что Яков, как всегда, рассчитал точно. Наряд позволил раствориться в толпе и никому не бросаться в глаза. Особенно вдовушкам, кидающим на благотворителей алчные взоры.

Его место, предпоследнее в ряду, находилось справа от сцены рядом с боковым выходом. Тоже удачно. Кресло справа пустовало.

Не успел Кама осмотреться, как свет приглушили, и на сцене появилась пожилая дама в траурном наряде.

– Вдова маршала Вилсона, застреленного месяц назад террористами из ИРА, – прошептал сосед слева.

Поприветствовав публику, ведущая объявила первый номер программы:

– Знаменитый Григорий Пятигорский и не менее знаменитый Альберт Эйнштейн! Приветствуйте, господа!

Первым на сцену вышел виолончелист Пятигорский, которого Кама помнил еще с блистательных концертов в Петербурге.

Пока он настраивал инструмент, Кама гадал, какое отношение музыкант может иметь к великому физику. Неужели Альберт Эйнштейн собирается таким необычным способом презентовать теорию относительности?

Он даже оглянулся в поисках недоуменных – как и у него в эту минуту – лиц. Однако, похоже, для остальной публики подобное сочетание было не в диковинку.

«Наверное, таким образом легче приманивать благотворителей», – решил он и вместе со всеми зааплодировал появившемуся на сцене в помятом костюме Эйнштейну.

Он с интересом ждал начала необычного выступления, но, к его удивлению, Альберт вдруг достал стыдливо спрятанную за спиной скрипку и, кивнув Пятигорскому, взмахнул смычком.

Они сыграли ноктюрн Гайдна, потом небольшую пьесу Брамса. И все это время Егер не сводил с Эйнштейна изумленных глаз.