Святость материнства - стр. 24

И тут проснулись дети. Высыпали горошком из детской и стали знакомиться с гостями. Я тихонько присела в сторонке.

Но вот на сцену выступила Фрося. Четкой походкой она подошла к матери В. и задала свой первый вопрос:

– Ты что, игуменья?

– Нет, – растерянно ответила мать В.

– Тогда почему ты такая толстая? – раздался вопрос номер два. Мать В. упала на диван и совершенно по-детски парировала:

– А ты сама толстая.

– И то верно, – философски ответила Фрося и отошла ко мне. Я беру Фросю на руки, обнимаю и целую. Она с горячностью осыпает мое лицо поцелуями, как бы говоря: «Не бойся, я тебя в обиду не дам».

– Я знаю, – тихонько шепчу ей на ушко.

И вдруг в доме всё встало на свои места. Гостьи притихли, а я в душе рассмеялась: «Моя маленькая защитница».

На общей вечерней молитве Фрося молится дольше всех. У нее очень близкие отношения с Богом, и она скрупулезно благодарит Его за все те радости, которые Бог послал ей в этот день.

– Боже! Благодарю Тебя за вкусную кашу. И за борщ, и за котлеты. Господи, благодарю и за булочки с маком, компот, чай и морсик. Благодарю Тебя за запеканку со сметаной и конфеты!

Я научила старших детей не смеяться над молитвой малышей, а тут сама еле сдерживаю улыбку. Наконец Фрося замолчала, и я даю слово следующему ребенку. Тихо льется детская молитва. Вдруг она прерывается громким возгласом Фроси:

– Забыла! Забыла! Ой, забыла!

Мы все в испуге подскакиваем. Я объясняю, что прерывать чужую молитву нельзя. Прошу Фросю потерпеть. После окончания молитвы Фрося, наконец, получает слово:

– И за вермишель, Господи, спасибо! – выпаливает она и блаженно вздыхает.

Сонечка… Чудесная маленькая Дюймовочка со сверкающими голубыми глазами в длинных черных ресницах и вьющимися светлыми волосами. Стоит рядом с сестрой Фросей (два года разницы), как из совсем другой семьи. Нет, из другого народа. Ее почти не видно и не слышно, и люди, побывавшие в нашей семье, не могут потом вспомнить, какая она такая, Сонечка, и была ли она вообще. Она левша, немного чудная, говорит очень длинно и поэтому никогда не успевает ничего рассказать – остальные дети перебивают со своими проблемами.

Но если мы вдвоем дома, я запасаюсь терпением и выслушиваю ее бесконечные рассказы. И тогда только начинаю понимать, какой интересный у нее внутренний мир, сколько она чувствует! Но это бывает нечасто.

Все дети в маленьком возрасте смешно коверкают слова. Родиона мы до сих пор между собой зовем Пакишон (у него была любимая куртка с капюшоном). Или, например, чудесный старый мультфильм «Конекгорбунок» Родя называл «Конек-горбунёк», Соня – «Конек-погонек», а Фрося – «Конек-долбунок».