Судьба России в пророчествах русских святых. В законе Всевышнего воля его - стр. 13
А, между тем, Павел Петрович, задумчиво произнёс:
– Почитаю я за благо о том, что ныне ты предрёк мне о потомке моём, Николае Втором, предварить его, дабы перед ним открылась книга судеб. Да ведает правнук свой крестный путь, славу страстей и долготерпения своего. Запечатлей же, преподобный отец, предречённое тобою, изложи всё письменно. Я же на предсказание твоё наложу печать, и до праправнука моего писание твоё будет нерушимо храниться здесь, в Гатчинском дворце моём. Иди, Авель, и молись неустанно в келье своей обо мне, роде моём и счастье нашей Державы.
В Житии сообщается, что, «вложив представленное писание Авелево в конверт, на оном собственноручно написал: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».
ВСЕВЫШНИЙ ГИБЕЛЬ РОССИИ НЕ ПРЕДРЕШАЛ
Я начал рассказ о русских пророках и их предсказаниях с преподобного Авеля из соображений хронологических. Между тем, одним из самых почитаемых Русских святых, оставивших предсказания о будущём России, безусловно, считается святой преподобный Серафим Саровский.
«Преподобный Серафим! Как много говорит это имя Русскому Православному сердцу!» – писал Митрополит Серафим Чичагов. Правнук славного екатерининского адмирала В.Я.Чичагова и внук участника Отечественной войны 1812 года адмирала П.В.Чичагова, отец Серафим в молодости был боевым офицером, получил немало наград за беззаветную храбрость. Но в 1891 году он избрал подвиг поста и молитвы и был рукоположен в священство Святым Праведным Иоанном Кронштадтским. Именно Серафим Чичагов, автор «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», вступил по воле самого о. Серафима, переданной ему через блаженную Прасковею Саровскую, в борьбу со священным Синодом за канонизацию батюшки Серафима, Саровского чудотворца.
Вот как рассказал о том сам Святитель Серафим Чичагов:
«Когда после довольно долгой государственной службы я сделался священником в небольшой церкви за Румянцевским музеем, мне захотелось съездить в Саровскую пустынь, место подвигов преподобного Серафима, тогда ещё не прославленного, и, когда наступило лето, поехал туда.
Саровская пустынь произвела на меня сильное впечатление. Я провёл там несколько дней в молитве и посещал все места, где подвизался Преподобный. Оттуда и перебрался в Дивеевский монастырь, где мне очень понравилось и многое напоминало о Преподобном, так заботившемся о Дивеевских сёстрах.
Игуменья приняла меня очень приветливо, много со мною беседовала и, между прочим, сказала, что в монастыре живут три лица, которые помнят Преподобного: две старицы и блаженная Пелагая (Паша). Особенно хорошо помнит его Паша, пользовавшаяся любовью Преподобного и бывшая с ним в постоянном общении.