Странник. Хроники Альрата - стр. 36

Я ковыляю к своей палатке, расстегиваю полог и захожу внутрь. Там, где я живу, всегда беспорядок, но меня это устраивает. Если в Царском дворце были слуги, которые хоть как-то приводили в божий вид мое жилище, то здесь я, естественно, таких привилегий лишен. Переступая через валяющиеся на полу предметы, я подхожу к столу, беру бутылку местного самогона и снова иду наружу. Я делаю несколько глотков обжигающего пойла, скручиваю очередную аваго и закуриваю. Мне хорошо, спокойно. Я смотрю на горящий полумесяц Альрата, узнаю моря и континенты, но уже не испытываю такой горечи, как в самом начале. Альрат для меня потерян, пока на троне сидит Вейт Ритал, которого я уже почти год тщательно вырисовываю раз за разом там, где он должен найти свой последний покой. Из другого мира я узнаю пустыню Асеир, примерно прикидываю, где находится Ландер. Там полдень. Тоже лето, пусть и жаркое, но не настолько выматывающее, как здесь. Я пью еще. Наверное, я бы уже сошел с ума, если бы не одна вещь, которая хоть как-то держит меня на плаву.

На следующий день у меня выходной – да-да, и у приговоренных к вечной каторге бывают выходные. Я просыпаюсь к полудню, с трудом вспоминаю, что выпил две бутылки самогонки и выкурил столько аваго, что хватило бы на целый отряд шахтеров. Шевелиться совсем не хочется, но проводить день, валясь в проклятой палатке, я не собираюсь. Я встаю, иду в душ и даже ухитряюсь помыться под тонкой струйкой отвратительно воняющей воды. Потом стираю одежду, из-за жары мне приходится делать это каждый день и, конечно, я делаю это самостоятельно, как в старые добрые времена. Я пересчитываю запасы еды и воды и понимаю, что завтра придется идти отоваривать карточки, чтобы получить норму на следующую неделю. Как я там вчера разглагольствовал? Природа любит баланс? Ну вот тебе баланс, Сентек, ты вылез из грязи и, будь так любезен, залезай в нее обратно. Я кладу в сумку несколько бутылей с водой и пару плиток пищевого концентрата, благо эту гадость выдают без ограничений.

Я выхожу. Изумительный летний день Желтой земли встречает меня полным штилем, маревом, поднимающимся от песка, и монотонным звуком бура, который где-то глубоко под землей готовит погребальную камеру Вейта Ритала. Над горизонтом восходит Альрат, бледный в поляризованном свете. Красота… Шучу. Если я когда-нибудь и нарисую серию пейзажей Желтой земли, то только за очень и очень большие деньги или под угрозой смертной казни. Здесь ничего нет, только мертвецы и золото. Я потягиваюсь, разминая затекшую шею, в глазах тут же темнеет, я пошатываюсь. Утренний привет от самогона и аваго. Я натягиваю на голову шляпу, которая должна хоть как-то защитить меня от солнечного удара, и уныло плетусь между палатками. В основном они пусты, только в нескольких слышится какое-то шевеление. Минут через пять я уже выхожу за пределы палаточного городка, закрываю глаза рукой от солнца и всматриваюсь в горизонт. Точно, вон она – дюна, из которой торчит толстенная железная балка. Только Богам известно, сколько сил у меня ушло на то, чтобы доволочь ее туда и установить, но без этого не обойтись: Желтая земля может изменить пейзаж всего за несколько часов, особенно осенью, когда дуют ветры. Если не поставить ориентир, можно бродить часами, пока не найдешь то место, которое еще вчера определил бы за несколько минут. Я неторопливо иду в сторону своей дюны. Одновременно хочется курить и выворачивает от одной мысли об этом. В небе что-то пролетает, я поднимаю голову и провожаю глазами кар, вспоминаю, что сегодня день завоза продуктов. Надо будет все-таки отоварить вечером карточки, а то опять придется две недели есть одни рыбные консервы. Душу бы продал за кусок жареной говядины.