Страх и наваждения - стр. 9
С конвертом в руке, так и не найдя разумного решения, она вышла на улицу; и, поравнявшись с урной – не ближайшей, у входа в почтовое отделение, а той, что за углом, – уже было занесла руку, но, скованная необъяснимым, иррациональным страхом, не смогла разжать пальцев.
В надежде убедить себя, что причина страха, сковавшего мою героиню, вовсе не внутри, а снаружи, я заставила ее оглянуться; оглянуться, чтобы окинуть взглядом пустую улицу. Попытка рационализации ни к чему не привела. Вернее, стало только хуже: на глаза ей немедленно попался мужик в мешковатой синей куртке (как у почтовых служащих); глядя на его невразумительное, будто стертое ластиком лицо: бесцветные брови, полуприкрытые веки, нос, похожий на сырую картофелину, – она с картинной ясностью представила, как он, незаметный почтовый служащий, наделенный особыми полномочиями, роется в мусорной коробке и, обнаружив злосчастный конверт, осторожно, чтобы не стереть свежие отпечатки ее дрожащих пальцев, вкладывает его в другой, побольше (мне представился коричневатый, из грубой оберточной бумаги); и относит подозрительную находку куда положено…
Исподволь, скосив глаза (махнув рукой на зазор, который должен существовать между автором и его или ее лирическим героем), я следила за синей курткой, которая удалялась в направлении Большой Пушкарской, пока окончательно не скрылась из виду, свернув во двор. Мне стоило больших усилий, чтобы не кинуться вдогонку – проследить за ним до самой парадной; убедиться, что картина, нарисованная моим сорвавшимся с катушек воображением, ни в малейшей степени не соотносится с реальностью. Уж не знаю, на что я надеялась, но, как бы то ни было, мои усилия не остались без последствий.
К моей героине вернулась способность мыслить логически. Рыться в мусорной коробке, откуда, как из разверстой пасти, лезет мятая оберточная бумага вперемешку с пустыми конвертами; отправлять полицейский наряд на домашний адрес… Не проще ли взять ее с поличным, что называется, тепленькой?
Сцена задержания – я увидела ее во всех подробностях – не заставила себя ждать. Вот, дождавшись своей очереди, моя героиня подходит к окошку; протягивает незаполненный квиток; почтовичка читает фамилию адресата; ее взгляд затуманивается (надо полагать, она в курсе происходящего); не взглянув на оборотную сторону, она встает (отвлекшись на мгновение, я подумала: интересно, что эта женщина сейчас испытывает: страх или стыд?); взгляд моей героини (разумеется, спокойный – ведь она, в отличие от меня, ни о чем не подозревает) останавливается на темно-красном вязаном платке, который, углубляясь в почтовые дебри, женщина-служащая придерживает вспотевшей от переполняющей ее гражданской ответственности и дрожащей мелкой дрожью рукой. Вот она уже возвращается, протягивает конверт – героиня чувствует чьи-то чужие жесткие пальцы: кто-то, подойдя сзади, берет ее за локти; ей не вырваться, не обернуться… Не представить себе его лица: вместо лица – брешь, пустое место,