Старшая дочь дома Шторма - стр. 39
В этот момент разбуженный грохотом и плеском воды юнга вскочил и огляделся мутными со сна глазами. Быстро оценив ситуацию, он вынул из-за пояса кинжал и бросился к тритону.
– Морская тварь нападает! – заверещал он, занося лезвие.
Нет! Он же все испортит!
Не успев подумать, я кинулась наперерез мальчишке и сбила его с ног. Мы вместе ушли с головой в вонючую трюмную воду, левую руку обожгло болью. Юнга вскрикнул и забил по деревянной переборке рукой. Я поднялась на колени и, кое-как отплевавшись от воды с привкусом гнили, вытянула за шкирку и его. Парень, выпучив глаза, начал хватать ртом воздух и озираться, при этом руками он шарил под водой в попытках отыскать кинжал.
Я заметила прохладный блеск металла раньше, чем он, схватила оружие и отпрыгнула на пару шагов.
– Да я же… вас… защитить, – растерянно пробормотал мальчишка, заметив в моей руке клинок.
– Спасибо, – выдохнула я, но кинжал отдавать не спешила.
– Осторожно! – вдруг вскрикнул юнга и указал куда-то мне за спину.
Я обернулась, выставляя вперед клинок, и замерла. Тритон, к которому я оказалась слишком близко, отпрянул, но заметив, что я не собираюсь нападать, подался вперед и наклонился к моему правому плечу, с любопытством его разглядывая.
Я скосила глаза к тому месту, куда он так беззастенчиво пялился, и увидела пропитанный кровью рукав рубашки. Длинный порез горел, щедро смоченный соленой водой, но в попытках спасти сначала тритона, а потом и себя, я этого даже не замечала.
Тритон растянул губы в хищной улыбке, обнажая белые и заостренные как у акулы клыки, дернулся вперед и щелкнул зубами прямо возле раны. Я взвизгнула и отпрянула, прижавшись спиной к борту. Выставила вперед кинжал: хоть и понятия не имела, как им пользоваться, но готова была обороняться. Однако через несколько мгновений заметила, что темные глаза морской твари искрятся весельем.
Подшутить надо мной решил! Ах ты ж…
– Сэра Жаклин! Что вы здесь делаете? – голос Эмиля окатил меня, как ледяная вода.
Я рывком развернулась к лестнице, разом забыв и про боль, и про глупую шутку тритона, и спрятала за спину кинжал.
Лица капитана я в сумраке разглядеть не могла: света лампы, которая каким-то чудом не погасла во время моих прыжков и ныряний, недоставало, чтобы прогнать темноту из всех углов. Но и тона его голоса достаточно, чтобы понять, что крики юнги, прервавшие его отдых, удовольствия ему не доставили.
Наверху я слышала топот и тихие голоса еще нескольких матросов, но, судя по тому, что спускаться сюда они не спешили, Эмиль приказал им просто ждать. Наверное, сразу догадался, что в этом переполохе без меня не обошлось.