Сталин. Том 1. Парадоксы власти. 1878–1928. Книги 1 и 2 - стр. 50

. Списки нарушителей-семинаристов были переданы из семинарии в жандармерию [182]. В сентябре 1899 года от 40 до 45 семинаристов были исключены «по собственному желанию». Вскоре в семинарии вообще не осталось учащихся-грузин. (Семинария была окончательно закрыта в 1907 году [183].) Джугашвили мог бы быть исключен вместе со многими другими семинаристами. Но то, что его исключили отдельно, возможно, объясняется местью со стороны Абашидзе. Так или иначе, остается тот факт, что неявка Джугашвили на экзамены так и не получила никакого объяснения и что он, судя по всему, не подавал прошения о повторной сдаче экзаменов. Возможно, ключ к разгадке может дать то обстоятельство, что в год исключения Джугашвили из семинарии он предположительно стал отцом маленькой девочки – Прасковьи (Паши) Георгиевны Михайловской, которая очень сильно походила на него во взрослом возрасте [184]. Кружок семинаристов во главе с Джугашвили для своих тайных встреч снимал лачугу в Тифлисе, у подножья священной горы Мтацминда, но молодые люди могли использовать ее и для свиданий [185]. Впоследствии Сталин сохранил полученное им письмо с подтверждением его отцовства в своем архиве. Если принимать всерьез это косвенное свидетельство, оно может объяснить, почему Джугашвили лишился государственной стипендии и не подавал прошения о повторной сдаче экзаменов или о возобновлении выплаты стипендии [186].

Но биографы отмечают и другие странности. После исключения из семинарии Джугашвили остался должен государству более 600 рублей – что представляло собой фантастическую сумму – за то, что не стал священником и вообще не получил никакой должности в структуре православной церкви, не пожелав идти даже в учителя. Ректорат отправил ему письмо с предложением стать учителем в церковно-приходской школе, но Джугашвили отказался; тем не менее семинария, судя по всему, не обратилась к светским властям, чтобы заставить его выполнить свои финансовые обязательства [187]. Более того, в октябре 1899 года, не выплатив свой долг, Джугашвили затребовал в семинарии и получил официальный документ об окончании четырех классов в семинарии (поскольку пятого он не закончил). При этом в табели у исключенного семинариста стояла пятерка за поведение [188]. Возможно, все эти странности, которые в обычных условиях заставили бы заподозрить, что дело не обошлось без взятки, и не имели никакого значения. При всем вышесказанном не исключено, что будущий Сталин просто перерос семинарию, будучи на два года старше одноклассников и успев с головой уйти в революционную деятельность под руководством Ладо. Джугашвили не собирался идти в священники и в то же время вряд ли бы получил в семинарии рекомендацию продолжить обучение в университете. Исключение из семинарии, как якобы признавался Джугашвили одному из своих соучеников, стало для него «ударом», но даже если так, он не боролся за право остаться