Совесть – имя собственное - стр. 41
После больницы Шурик сделал выводы и стал хорошим работником и товарищем. Он был заслуженно уважаем, и уже не лез в «калашный ряд».
Я всегда сожалел о происшедшем, но выхода у меня тогда не было, и что уже случилось, то случилось.
У нас были нормальные отношения, но недоверие ко мне от Шурика я чувствовал. Мои попытки как-то его выделить и помочь, он молчаливо отвергал.
И вот я предложил ему организовать это строительство, пообещав всякое содействие, а потом курсы крановщиков, куда его не брали из-за большого срока. Учёба проходила на другой зоне, где конвой был менее строг.
Когда Шурик дал своё согласие, мне стало совсем спокойно.
Человеком, несмотря ни на что, он был достойным и основательным.
Кроме звена, которое он организовал, я направил на строительство всех бездельников, недотёп и отказчиков. Всем организовал питание, чай и какие-то деньги.
Привёл и немало картёжных должников, коих за нашей семьёй было великое множество.
Они мечтали, чтобы их долги попали ко мне, тогда это ничем не грозило.
Я устраивал их работать, кормил, поил, но зарплата уходила по моему усмотрению.
Для них это было спасением от неизбежного падения в пропасть, а для меня спокойно заработанные деньги и возможность затыкать производственные прорехи малой кровью.
Через месяц огромный объект стоял. Внутренняя дощатая обшивка конуса была покрыта толстым слоем глины. Установленный в будке бревнотаски вентилятор был невидим и гнал воздух по подземной трубе, которая выходила в огромный горн, сваренный из рельсов и швеллеров посреди углублённого днища амфитеатра.
Над верхней частью конуса консолью нависала мусоротаска.
Вдоль внутренней стены спускалась металлическая лестница, которая наверху упиралась в смотровую площадку, на которую снаружи вела винтовая лестница.
Разожгли на горне огромный костёр с помощью ведра солярки, включили вентилятор и печь с гулом и искрами стала истреблять мокрые хвойные отходы и кору.
Сверху из мусоротаски монотонно сваливались отходы от разделочных звеньев и сгорали на радость всем заинтересованным лицам.
Поскольку отходов от текущего производства не хватало, на тракторе подвозились отходы из отвалов.
Крутилось на этой кухне человек двадцать, и всем я исправно платил, закрывая по разным бригадам и объектам.
Иван Фомич доложил исполнение, получил звание и убыл в Белгород, обещав мне в первой же церкви поставить за моё здравие свечку.
Главк и министерство, обрадованные таким результатом, обязали строить печи повсеместно, радуясь дешевизне решения такой тяжёлой проблемы.
К нам поехали делегации офицеров. Они видели печь, которая гудела как паровоз, поднимая столб огня, и были в восторге от такого простого способа.