Сопротивляйся, меня заводит! - стр. 21

— Открой, Мия. Я слышу, как ты дышишь!

— Меня нет дома!

Ой… Надо же было такую глупость сморозить!

Я прикрыла рот ладошкой, но было уже поздно.

— Открывай! — потребовало чудовище. — Открывай или я эту дверь вынесу, нах… — пригрозил!

Кажется, не шутит! После того, что он устроил во дворе, накостылял нескольким мордоворотам, я поверила в угрозу. Поверила в то, что пинком Якуб способен вынести дверь, как хлипкую фанерку.

Почему же мне так не везет! Как порвали мои счастливые трусики, мой талисман на удачу перестал действовать...

Теперь прямиком из одной проблемы - в другую.

Из приставаний дружков коллектора прямиком в лапы озабоченного ходячего секс-тестостеронового мужика!

Неужели выхода нет?!

— Я не открываю незнакомцам.

— Якуб Исаев. Недавно же познакомились!

— Нет. Уходите.

— Я тебя спас.

— И окончательно жизнь испортили. Мясник это просто так не оставит.

— От Мясника и мокрого места не останется. Я его в фарш уделал! — похвалился народный герой.

Я тихонько взвыла и заплакала. Все, можно копать себе могилку. Мясник мне такие выходки не простит, из-под земли достанет.

— Уходите!

— А поблагодарить?

— За то, что жизнь испортили? Щас! Поблагодарю, догоню и еще раз поддам горячей благодарности.

— Догонять не придется, я сам с тебя, пчелка Жу-жу, не слезу, пока не трахну. Как на иглу подсел… Только о твоей мокрой киске и думаю! — известил на весь подъезд.

Я покраснела.

— У-у-уходите.

— Так, послушай. Мия Манцевич, думаешь я к тебе только из-за смачной пизденки вломиться хочу? Ничего подобного! Мне нужны нитки. Срочно!

— Какие еще нитки?

— Обыкновенные.

— Зачем?!

— Штаны на срамном месте порвались, а я без машины. Без телефона. Пешочком к тебе прогулялся… Выручи, а?

— И вы отстанете?

— За моток ниток? — заржал и вдруг прекратил. — Открывай. Получу нитки — свалю.

Черт бы побрал мою доверчивость…

Именно эта доверчивость толкнула меня в объятия эстета, музыканта и тонко чувствующей личности — Константина. Невозможно было не поверить его голубым глазам и ангельской внешности, и я поверила, замуж выскочила, верила ему, даже когда надежды испарились!

Во всем виновата моя доверчивость, встревающая в самые неподходящие моменты.

Именно эта доверчивость и заставила меня открыть дверь Маньячелле.

Он вломился в ту же секунду и предстал передо мной во весь свой исполинский рост и окровавленный.

На миг мне стало дурно, слишком много крови…

Но видимо коньяк все еще придавал решимости, потому что в обморок я не шлепнулась и, судя по тому, как крепко я держалась на ногах, и не собиралась лишаться чувств.

— И в каком месте порвались ваши штаны?