Смоль и сапфиры. Пара для герцога - стр. 16
— Кто эта крыса?! Кто?!
— Советник, прошу потише.
— КТО Я СКАЗАЛ?!
Но ответом ему служат лишь переглядки дам в зале да суровые взгляды мужчин. Советник Оллинз стоит недалеко от меня и мне невольно становится страшно за свою жизнь. Но тут я встречаюсь глазами с ним.
Он стоит у самой стены и не сводит с меня взгляда своих сапфировых глаз. Одет во всё чёрное, а в петлице покоится алая роза. На его лице — железная маска с чёрной эмалью.
— Миллион триста — два. Три. Четыре. Пять. Продано!
Прежде, чем меня уводят из зала, я успеваю увидеть его улыбку, которую он прячет за бокалом вина.
Кто же ты, мой анонимный покупатель?
4. Глава 3. Танец
В коридоре меня уже ожидает служанка, держа в руках горящую лампу. Я запоздало оглядываюсь на двери, что отрезали меня от шума зала, и понимаю, что теперь моя жизнь точно никогда не будет прежней.
Я вновь перевожу взгляд на служанку, что сверлит меня своими карими глазами. Тени от пляшущих на стенах свечей в позолоченных настенных канделябрах делают её лицо ещё смуглее.
— Надеюсь, что ты прямо здесь не рухнешь в обморок, потому что нам надо спешить, — выдаёт она и кивком показывает следовать за ней.
Только когда я делаю первый шаг прочь от дверей зала, на меня накатывает ужасающая волна осознания того, что произошло.
Меня только что продали с молотка за баснословную сумму.
Я начинаю дышать чаще, пытаясь сдерживать подкатывающую истерику. Живот скручивает спазмом, но благо с утра нас совсем не кормили, а день мы провели в подготовке к аукциону.
Всё произошедшее в моих воспоминаниях превратилось в одно сплошное пятно. Я не помнила ни как выглядел зал, ни гостей, ни даже то, как сошла с лестницы вниз, чтобы попытаться подтолкнуть того юношу перебить ставку советника.
Я не запомнила ничего, кроме его глаз, смотрящих на меня. Идя по коридору, я продолжала как наяву видеть этот взгляд и помнить его образ.
Миллион триста тысяч таллинов.
Эта сумма колоколом отдаётся в моей голове, пока мы не заворачиваем за угол и проворная служанка не вталкивает меня в одно из помещений для слуг. Я не успеваю закричать — лишь до чёртиков пугаюсь, а после чихаю от запаха трав и чеснока, плотным слоем повисшем в запертом воздухе небольшого помещения.
— Не вздумай орать, глупая, — предупреждающе шикает служанка, проворачивая ключ в замочной скважине. — Это для твоего же блага. Я пытаюсь помочь тебе, дурочка!
Я ошарашено смотрю на неё, потирая нос и пытаясь сдержать очередной чих. Тем временем служанка быстро зажигает от лампы свечи в комнатушке, рассеивая мрак и тени. Я замечаю над дверью висящий оберег из трав и сушёного чеснока — скорее всего, от него и идёт этот раздражающий ноздри запах.