Смерть - стр. 53
– Лазария. – Смерть в два прыжка оказывается рядом со мной. Опускается на колени, снова изучает мои раны. – О, проклятье!..
– Не знала, что ангелы чертыхаются, – говорю я, с трудом ворочая языком.
Он все еще не отрывает от меня глаз, как будто не может взять в толк, что произошло.
– Давно ты здесь? – спрашивает он.
Но он же знает. Должен знать. Стержень, торчащий из меня, говорит сам за себя.
– С тех пор, как ты меня выронил. – Теперь можно не кричать, и я еле слышно шепчу.
– С тех пор, как я… – Он заглядывает мне в глаза, и я вижу на его лице ужас. Он снова чертыхается. – Ты была здесь все это время?!
Прикрыв глаза, я киваю.
И слышу его страдальческий стон.
Открываю глаза.
Он гладит меня по лицу, скользит по скуле большим пальцем.
– Я решила, что такой выход тебя вполне устроил, – лепечу я.
Мука, исказившая его лицо, не менее сильна, пожалуй, чем моя.
– Я не горжусь своей жестокостью. – Танатос не отрывает взгляда от ржавого штыря. – Я искал тебя. Я… – Он замолкает и отводит глаза. – Я был переполнен тревогой. Это зрелище – как ты падаешь вниз, выскользнув из моих рук, – не оставляло меня все эти дни.
– Перестань, – прошу я.
Не хочу это слышать. Думала, что нет ничего больнее, чем перспектива остаться здесь навсегда, если Смерть меня бросит, но я ошибалась. Между нами существует негласное соглашение, по которому мы враждуем друг с другом, и я не готова к переменам.
Он задумчиво исследует толстый железный стержень. Добрых три фута его торчат из моего тела.
Смерть легко поднимается и обходит меня, изучая картину со всех сторон. Наконец он снова припадает на одно колено и обеими руками хватается за эту штуку.
– Крепись, Лазария, – бросает он.
А потом сгибает железку. Уступая мощи всадника, металл в его руках скрежещет, бередя мою рану.
Кусаю губы, с трудом удерживая рвущийся из горла крик.
Последний взвизг металла, и стержень разламывается. Длинную часть Смерть отшвыривает в сторону. Штырь падает довольно далеко, и эхо от его падения долго кружит над нами.
Невольно я ловлю себя на том, что восхищаюсь сверхъестественной силой всадника. Сколько раз я пыталась сделать с этой железкой хоть что-нибудь…
А Смерть смотрит на меня и снова хмурится.
– Что еще? – сиплю я.
– Мне придется тебя поднять, Лази. – Он называет меня уменьшительным именем, как будто мы с ним друзья.
Все внутри замирает от ужаса. Я всегда считала себя выносливой и терпеливой, но сейчас, после бесконечных дней боли, переменила мнение.
Однако мне необходимо вырваться из этого плена, освободиться.
Плотно зажмурившись, киваю.
– Давай, – говорю вслух, открыв глаза.