Слово в классе. Пособие для современного учителя литературы - стр. 4

Державин – поэт, новатор, гуманист, просветитель, гражданин, патриот – по праву был назван Белинским отцом русских поэтов. Более двух десятков лет, до начала 19 века, он стоял во главе русской поэзии. Пушкин же, «солнце русской поэзии», наследовал многие из державинских новаций. И Державин, и Пушкин отказывались от нормативности стиха, от «правил», и от Державина Пушкин действительно «перенял лиру» в том смысле, что понимал новое, державинское видение мира и отражение его в стихе, развивал его по многим параметрам: это и идея ценности личности, внимание к этическим проблемам, вопросам морали частного человека и общества, образ автора, органически входящий в произведения, создание индивидуальных характеристик людей, обилие конкретных намеков, внимание к бытовым деталям, воплощении быта в живописно-пластических образах, смелое сочетание прозаизмов и просторечия с высокой архаизированной лексикой, эксперименты…». в области метрики, строфики, рифмовки; поиски индивидуальной формы произведения, пристальный интерес к проблеме национального содержания и национальной формы – то есть отказ от критерия «изящного вкуса», единого для всех времен и народов, и, главное, понимание исторической и национальной обусловленности человека, народов, литератур.

Все это отчетливо прослеживается при сопоставлении стихотворений Державина «Вельможа» и Пушкина «К вельможе», все это мы наблюдаем и в том, и в другом стихотворении.

В стихах Державина и Пушкина, и это видно в «Вельможах», жизнь звучит многими красками и подробностями, не смотря на ораторский пафос «идеальных» вступления и заключения державинского стихотворения и иносказательные вариации, архаичные эпитеты – словно в подражание 18 веку – в пушкинском. Державин, – может быть, первый в русской литературе, – осознал, что искусство слова – это искусство детали. Пушкинская же деталь – это предмет серьезных филологических исследований. У Пушкина в описании жизни Юсупова, сквозь которую он рассматривает события, произошедшие в России и Франции – каждая строфа полна конкретно-исторических и образных деталей, гениально отражающих мысль и чувство:

Итак, главное отличие двух рассмотренных стихотворений не только в жанровом смысле – «гневная» ода и «послание», не только в стилистическом, обусловленном развитием теории стиха различие – но в принципиальном решении главной гуманистической проблемы. Вельможа у Державина должен, но не способен выполнять свой общественный долг быть «славным» не роскошью – то есть не воровать, не грабить, не предавать, не лгать, а быть «Царю, закону, церкви друг». У Пушкина вопрос об общественном долге сановника, фигуры, могущей повлиять на общественное благо, явно никак не ставится. Он скрыт, закодирован, зашифрован в описании событий французской революции – и это скорее осторожный, очень тонкий намек на то, к чему, бывает, приводит сильных мира желание жить в свое удовольствие – но тут же и противопоставление кровавой революции в английском парламенте: