Слёзы Осени - стр. 22
Этот наставнический тон был ее знаком. Сейчас отец начнет читать ей очередную нотацию о том, как важно чтить догматы Единого. Все это она уже слышала тысячу раз и не собиралась выслушивать вновь.
– Что ты хотел? – Она нехотя развернулась в его сторону.
Царь, не проронив ни слова, достал из подола своей куртки маленькую деревянную шкатулку, украшенную узором, и похлопал по кровати, приглашая ее сесть рядом.
– Открой, – сказал он и вручил ей шкатулку.
Царевна с небольшой опаской открыла ее и обнаружила внутри подвеску с символом Единого. Подвеска была сделана из прочной, старой бечевки, а вот сам символ из чистого золота. Украшение это, несмотря на его содержание, вызвало у Уны восторг, которым она не спешила делиться с отцом.
– Эту подвеску мне когда-то подарил отец, а ему его дядя, и так далее. Неизвестно, сколько лет этой вещице, но она для меня самое дорогое из всех украшений в замке, поскольку является нашей семейной реликвией. Как сказал мне мой отец: эту подвеску дарят только самым храбрым мужчинам нашей семьи, но я решил немного нарушить эту традицию…
Отец жестом предложил ей помочь надеть подвеску. Она не стала возражать.
Когда холодный металл коснулся груди, она вздрогнула. Нитка на удивление, хоть и выглядела старой и изношенной, сидела на шее приятно.
Царь взял ее за руки и посмотрел прямо в глаза.
– Дочка, ты заслуживаешь эту реликвию, как никто другой в нашей семье. Я знаю – ты никогда не простишь меня за этот брак, я и не требую от тебя прощения. Все, чего я хочу, чтобы ты поняла, как это важно для твоего старшего брата и всего нашего народа. Этим союзом мы…
– Прошу, отец… – Царевна отвела взгляд, едва услышав в его речи наставнический тон. – Я поняла.
Он чуть крепче сжал ее ладонь.
– Аарон будет обязан тебе жизнью…
– Аарон придет в ярость, когда узнает, что я вышла замуж за райданца, – сказала Уна. – Он не оставит этого просто так.
– Оставит, – уверенно сказал Делан. – Он умный мальчик и поймет, что это делается во благо всего силуитского народа.
Царь поцеловал ее в лоб, встал и направился к выходу.
– Отец, – окликнула она его у самых дверей. – Этот райданец… ты что-нибудь знаешь о нем?
– Лишь то, что он младше тебя на пару лет.
Уна едва подавила смешок. Пятнадцать лет… Она выходит замуж за мальчишку.
Отец пожелал ей спокойной ночи и тихо закрыл дверь. Холодок от подвески уколол ее, напомнив о себе. Снова она посмотрела на скрытое капюшоном лицо и вдруг вспомнила, как днем пыталась подсмотреть лицо Единого в храме и поняла, как это глупо было с ее стороны. Как скульптор мог изобразить лицо бога, будучи не мертвым? Ведь только мертвец, ведущий безгрешную жизнь, мог лицезреть его лицо. Однако навязчивая мысль о том, что же под капюшоном у той статуи, долго не давали ей заснуть.