Скованные - стр. 70
Рука застывает в жалком сантиметре. На щеке почти чувствую тепло пальцев. Неосознанно тянусь за отдаляющейся ладонью.
Малин сжимает кулаки и поворачивается к Дрейку.
— Куда тебя послать?
Болдан стоит между воротами и корпусом, сунув руки в карманы.
— Не ограничиваю в выборе. Ты туда прогуляешься вместе со мной.
Макс с натянутой усмешкой заглядывает в мои глаза. А меня ни улыбаться, ни смеяться не тянет.
Истинность, похоже, после наглого игнорирования хочет пойти в лобовую атаку. Рациональное понимание, что Малин посторонний столичный, затуманилось. Стойкая решимость избавиться от истинности угасла. Осознание себя как целостной личности с собственными потребностями и решениями затухает быстро, но все же я успеваю понять всю степень проблемы. Только этого недостаточно…
Запах. Лучший. Самый вкусный, самый желанный…
Малин… Малин… И почему я раньше не обращала внимания, как приятно звучит его фамилия?
Запрыгиваю на него, с шумным и жадным вдохом ведя носом по его шее. Глухой рык расползся мурашками по моей.
Все внутри взрывается от эйфории. Чувствовать его тепло, его руки… Сильно смял бедра. Спина вжалась в железные прутья забора.
Выдыхаю стон от горячих губ на сгибе шеи, ласкающего языка на коже. Нетерпеливого, жалящего.
Хочу его. Очень. Болезненный всхлип от дикого, неконтролируемого желания растворяется в ночной тишине.
Горячо от его рук под кофтой, от дразнящего царапанья зубами.
Сквозь пелену слышу собственный шепот:
— Я хочу тебя. Хочу. Пожалуйста… Пожалуйста…
Выгибаюсь с довольным урчанием от возбуждения. Своего. Его. Нет разницы — оно едино.
Бледно-желтые глаза подернуты страстью. Видеть, как они горят, приятно. Очень…
Макс проводит носом вдоль моего. Дрожу, вжимаюсь в него сильнее, впиваюсь ногтями в плечи. Поцеловать хочу… Попробовать его губы…
Невесомое соприкосновение, в секунде от желанного поцелуя, и… Резкий рывок лишает меня сладкого!
Рычу, выдираюсь, в кровь раздираю удерживающие руки.
Еще один рык сбоку. Устрашающий. Опасный.
— Ну нет, ребятки. Кино занимательное, досмотрим в другой раз, — голос за ухом раздражает.
Чужой. Посторонний.
Бью ногами по воздуху, шиплю дикой кошкой.
— Пусти, — рычу, безжалостно царапая крепкие руки.
— Протрезвеешь — спасибо скажешь.
— Я хочу к нему!
Пинаю окно машины, не желая сдаваться.
— Он мой истинный! — извернулась, упираясь ногами в авто, не позволяя себя засунуть в салон. — Где он?!
Плохо видно, очень плохо…
Где…
Макс, пошатываясь, держался руками за голову.
— Что ты натворил?! Пусти меня! Пусти, — очередной рык вибрирует в груди.
Отталкиваюсь ногами, упираясь спиной в твердый торс.