Скованные - стр. 69
Никакого острого неприятия.
Никакого бунта.
Почти неслышное недовольство проклятой истинности, и… все.
— Живее всех живых, — Дрейк убрал руку.
Толкнул дверь, впуская осенний воздух в салон.
Облегчение от его слов сбросили с меня тонну тяжелых мыслей, не меньше.
Тим жив. Я верила в это. И не напрасно.
Выхожу из авто одновременно с Дрейком. Перед воротами стоит высокая фигура. Свет фонарей бьет ему в спину, отбрасывая тень вперед, на лицо.
Зловещий вид.
Даже с такого расстояния, лишь по очертаниям понятно, кто перед нами. Одного вдоха попутного ветра достаточно, чтобы не ошибиться.
Футболка в руке резко отяжелела килограмм на десять.
Дрейк совершенно не изменился в лице: такой же предельно довольный с боевыми ранами идет к воротам.
Смутные подозрения… совсем туманные… он видел Малина? Знал, что тот здесь стоит?
Столичные!.. Совершенно неприятные люди.
— Бессонница замучила? — бросает Дрейк, приближаясь к Малину.
— Ага.
Емкий ответ.
— Странно, что она тебя здесь достала. Ты ведь не ночуешь в общаге, — Дрейк останавливается напротив Макса, прячет одну руку в карман брюк.
— Решил остаться, — Малин выглядит спокойным, голос тоже звучит ровно.
Я в здравом уме, пока ветер благосклонно уносит запах истинного в другую сторону.
— Ты заходишь? — Дрейк кивает Максу на ворота, которые он загораживает.
Бледно-желтые глаза въедаются в меня и футболку в моих руках. Отступает, подпуская к сканеру на воротах.
Замок щелкнул. Дрейк ступает на территорию, широко распахивая створку, чтобы не закрылась сразу.
Малин не пошевелился.
Просто пройти мимо? Достаточно было сказано этим вечером. А футболка? Так и буду таскать ее с собой? В самом деле надо было оставить ее в том клубе.
Останавливаюсь в двух шагах от Малина и сразу об этом жалею. Концентрат самого вкусного запаха бьет в живот, оставляя не боль, а желание. Прикоснуться, прижаться, провести носом по шее, вдохнуть глубже…
Горло вмиг пересохло. Замершая впереди фигура Дрейка постепенно расплывается. Фокус отключается, глаза не хотят видеть кого-то кроме истинного.
— Спасибо, — прижимаю футболку к жесткой груди Малина, задержав на ней ладонь дольше, чем требовалось.
Столичный перехватил ткань, прежде чем та упала. Он тоже заторможенный. Напряженный, медленный, словно через сопротивление контролирует каждое движение.
Тянется ко мне так же медленно, позволяя увидеть и… Захотеть самой податься навстречу его руке.
Не шевелюсь. Вою внутри от борьбы истинности с разумом, бесполезно убеждая колени не дрожать, а тело — не хотеть.
Дрожат. Хочу.
Проклятая истинность.
— Макс, — лениво тянет Дрейк где-то там.