Скелеты - стр. 33
У моделей были круглые, как футбольные мячи, титьки и черные дорожки между ног. Дети сидели в джунглях из одежды и перешептывались. Гардероб пах отбеливателем, спреем «Антимоль», волосами Ники.
Андрей поднялся по ступенькам и вошел в школьный вестибюль. Глаза узнавали елочку паркета, лестничные перила, мемориальную табличку в память об ученике, погибшем во вторую Чеченскую кампанию. Дверь библиотеки – раньше там заправляла строгая и величественная Мадина Тимуровна Умбетова.
«Существуют закладки, молодой человек! Только негодяи сгибают уголки страниц. Вы негодяй?»
Умбетова привила ему уважение к книге, граничащее со священным трепетом.
– Вы к кому? – спросила пожилая дежурная, водружая на нос очки.
– К Артуру Олеговичу.
– Ой, матерь Божья, – ахнула женщина. – Вы же телеведущий!
– Немного, – признался он и одарил старушку фирменной улыбкой.
– Нет Артура Олеговича, голубчик. Каникулы зимние начались.
– Жаль, извините, – он повернулся к выходу, но услышал свое имя.
– Я в окно тебя увидела, думаю: мерещится!
Нина Аркадьевна Алпеталина, его классный руководитель, сильно постарела за прошедшие годы. Не лицо, а восковая маска. Обнимая учительницу, он почувствовал запах мела и лекарств.
– Как оно в городе живется?
– По-разному, Нина Аркадьевна. Боремся.
– Женился?
– Да нет. Приглядываюсь.
– Правильно, приглядывайся повнимательнее. Но и не затягивай. Ребятишек пора заводить. Какой красавец вымахал, а, тетя Клава?
Дежурная умильно закивала.
В кабинете с портретом Менделеева (боже, какие маленькие парты!) они пили чай и говорили об учебном процессе, современных школьниках и здоровье.
– Болею, – призналась Алпеталина, – хватку растеряла, дети не слушаются уже. Не справляюсь, смеются они надо мной. Понимаю, что на пенсию пора, а чем себя занять на пенсии? С бабками на лавке сесть? Да и пенсии той копейки, не проживешь… Вот и ишачу. Бумаги на каникулах перебираю. И так стресс постоянный. А тут еще ЧП…
– Какое ЧП, Нина Аркадьевна?
– Девочка пропала. Как сквозь землю провалилась.
Она сделала паузу, возможно, подумала о рыжей Варшавцевской земле, сквозь которую, случалось, проваливались в прямом смысле слова. Грунт зиял пустотами, шахта издырявила степь, оставила миллионы кубометров нор.
– Снежаночка Скрицкая, одиннадцатый «б». Проблемная девочка, с характером. Ушла в четверг после уроков, и след простыл. Родители ее только вчера забеспокоились. Она и раньше пропадала, но на день-другой. К мальчику в соседний город ездила. А тут четвертый день вестей нет. И мальчик, оказывается, с ней расстался и знать ничего не знает. В общем, Новый год на носу, а у нас такое!