Система Романова - стр. 1

В дни студенческой юности я записался в стройотряд, который направлялся далеко на восток СССР строить сарай и коровник. Мы не задавались тогда вопросом, почему нужны студенты из Минска, чтобы строить сарай на берегах Тихого океана? Чем дальше ехать – тем интересней. Но я не смог полететь со всеми до Владивостока, поэтому добирался самостоятельно, причем часть пути – на поезде.

На одной из станций вышло все мое купе. Я наслаждался тишиной после двух суток постоянных разговоров с попутчиками, которые узнав куда и зачем я еду, сразу начинали рассказывать, чем они занимались в годы своей юности. Тогда это меня раздражало, хотя прямо сейчас я занимаюсь тем же самым, рассказывая об удивительных людях, с которыми познакомился тем летом.

Через несколько часов я заскучал и начал читать Библию, которую кто-то забыл на багажной полке. В советские времена эта книга не являлась обычным чтением студентов. Я ее лишь однажды пролистал, когда гостил у бабушки. Причем, по той же причине – больше нечего было читать.

Когда я дошел до слов “ … и раскаялся господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце своём”, в купе вошел мой новый попутчик. Я положил Библию на столик и стыдливо отодвинул ее от себя, давая понять, что она не моя. Вошедший был молодым парнем лет 30, который тогда, впрочем, показался мне очень взрослым.

После знакомства и разговора о той станции, которую проехали, Сергей, так звали попутчика, тоже пролистал Библию и к моему удивлению прочитал вслух фразу, на которой я остановился. На тот момент я очень скептически относился к религиям, поэтому, чтобы лучше передать мое восприятие получаемой тогда информации, религиозные термины буду писать с маленькой буквы, кроме имен собственных.

Так вот, Сергей спросил, как господь может иметь сердце? Я предположил, что это образное наименование чувств. Но тогда мой собеседник прочитал другую фразу: “и сказал господь в сердце своем”. Я не смог прокомментировать, а Сергей заявил, что под сердцем в Старом и Новом заветах чаще всего имеется ввиду “то, что внутри”, сердцевина, а не орган тела или чувства и эмоции.

Сергей продолжал листать Библию и зачитывать из нее фразы: “способность учить других вложил в сердце его”, “он исполнил сердце их мудростью”; “и сказал отец молодой женщины зятю своему: подкрепи сердце твое куском хлеба, и потом пойдете”; “и как Анна говорила в сердце своем, а уста ее только двигались, и не было слышно голоса ее.” .

Сердце – то, что внутри человека. Это и чувства, и мысли, и даже хлеб, если его перед этим съесть. А также в Библии под сердцем часто имеется в виду центр, сердцевина, основа, а иногда , действительно, орган тела, но гораздо реже. Затем Сергей с пафосом прочитал: “тогда покорится необрезанное сердце”. Мы оба рассмеялись и отложили книгу, которой и так уже порядком досталось.

У меня возникло ощущение, что я давно знаю своего попутчика. Интересы наши во многом совпадали. Сергей показал мне копию книги по тайцзицюань, которую вез с собой, а я тогда начал интересоваться восточными боевыми искусствами. Потом мы немного обсудили дзен буддизм, который я считал не религией, а набором психо-практик, таких как размышление над парадоксальными высказываниями, коанами, самый знаменитый из которых: хлопок одной ладонью.

Сергей сказал, что практикует некую систему Романова, которая является, можно сказать, внутренним стилем. О таких стилях я до этого ничего не слышал, и мой новый знакомый объяснил, что это стили, совмещающие боевые приемы с практикой накопления внутренней энергии, и приносящие ощутимую пользу здоровью.

Я проявил интерес, а Сергей пообещал познакомить меня с Романом Романовичем Романовым, поскольку он жил в том же селе, в который я направлялся. Потом мой попутчик также неожиданно исчез, как и появился, а все купе было занято новыми и довольно шумными пассажирами. И уже через час я слушал истории об их молодости.

Прибыв на место, я почти забыл про этот разговор в суматохе встречи со своими товарищами студентами и хлопотами по расселению. Но вечером ко мне улыбаясь подошел Сергей и отвел к Романову, к которому я затем ходил два месяца, обучаясь его системе.