Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в. - стр. 34

Если звание действительного студента мог получить только выпускник академии (или выпускник семинарии 1‑го разряда), то ученые степени кандидата и магистра могли получить и сторонние лица, то есть не прошедшие академического курса. При этом Устав 1814 г. давал такое право не только выпускникам семинарий, но и лицам, «другими путями приобретшим сведения в предметах академического института». Устав не очень определенно говорит, должны ли это быть непременно лица «из монашества или белого духовенства», либо подобное дерзновение дозволяется также и светским лицам[111]. Но в любом случае: ищущие степеней могут требовать себе «искуса» не только во время выпускных экзаменов, а во всякое время года, и Конференция должна подвергнуть их таковому. Критерии, предъявляемые к внешним искателям степеней, те же, что и к студентам академий, претендующим на таковые степени – и на предварительных, и на решительных испытаниях. Единственное послабление, которое давалось в этом случае: внешние освобождались от испытаний по предметам «свободного выбора», а экзаменовались только в общеобязательных науках[112].

Устав 1814 г. очень неопределенно говорил о диссертационных сочинениях выпускников. С одной стороны, в Уставе есть упоминание о «диссертациях», которые составляются выпускниками академии во время предварительных испытаний в виде ответов на две-три здесь же предлагаемые задачи, «из наук всем общих, на латинском и российском языках», а затем передаются в Конференцию[113]. Упоминались и «диссертации своего сочинения», которые студенты «говорят с кафедры» во время решительных испытаний[114]. С другой стороны, говорилось о важности основательных «письменных ответов» на задачи, предложенные неакадемическим лицам, ищущим магистерской степени – эти письменные работы могут компенсировать недостатки устных ответов «в подробностях наук», понятные для лиц, не слушавших академических лекций[115]. Но акцент в Уставе ставился именно на искусе, испытании, проводимом Конференцией.

Диссертации даже не упоминаются в параграфах, говорящих собственно о присуждении ученых степеней кандидата и магистра: «производство» в обе степени должно было проводиться путем голосования членов Конференции, общим согласием или большинством голосов[116].

Интересно, что члены Конференции, не имевшие степеней духовных академий, то есть выпускники иностранных или российских светских школ, не имели права решающего голоса при избрании кандидатов или магистров – только совещательный, причем «по предметам испытания, им известным»