Силы сопротивления - стр. 12

Магда приблизила лицо. В темноте Бурдюков едва различил провал рта.

– Не знаю.

– А я вот сейчас найду корешок твой…

Магда зашарила у Бурдюкова внизу живота и, как он не извивался, сжала найденное. Бурдюков вскрикнул.

– Сейчас как потяну.

– Магда, – простонал Бурдюков, – ты как с цепи…

– Да, я как с цепи.

– Тише вы! – совсем рядом раздался вдруг сердитый голос. – Поспать не даете!

Магда замерла.

– Кто здесь? – хрипло спросил Бурдюков.

– Люди!

– Что вы здесь делаете?

– Спим!

– Как спите?

– Так, спим.

– Но это наша комната!

– Это общая комната.

– Присоединяюсь, – сказал другой голос. – Все здесь общее. В том числе, комната.

– А другая комната? – спросил Бурдюков.

Магда, неподвижно сидящая на нем, не давала пошевелиться, и он напоминал себе бьющегося о землю выловленного из реки малька. Сколько не пытайся – нет воздуха. Рот открой и вздрагивай.

– В другой комнате тоже спят, – сказали Бурдюкову.

– Вот и вы идите.

– Здесь теплее.

– Магх… Магда.

Бурдюков предпринял попытку высвободить хотя бы одну руку.

– Магда! – он лежа взбрыкнул.

– Серенький, – как-то напевно произнесла Магда.

И вдруг пышным кулем рухнула на свою половину кровати.

– Успокойтесь уже! – раздраженно отозвался на это первый голос. – Что за акробатика? Ночь все-таки.

Бурдюков с трудом сел, протянул руку к жене.

– Магда, – он коснулся ее спины, – Магда, ты живая?

– Отстань, – сказала Магда.

– Извини.

Жена ответила обидчиво и невнятно, Бурдюков не расслышал.

– Эй! – сказал он, пытаясь разглядеть в темноте комнаты раскладушки или спальные мешки. – Вас сколько тут?

– Серый, хватит уже!

Это голос Бурдюков узнал. Он принадлежал Виктору, брату. Во тьме слева, у стены, вроде бы мотылькнула лохматая голова.

– Я просто думал, что мы одни, – сказал Бурдюков.

Кто-то беззлобно рассмеялся в другом конце комнаты.

– Да спите вы уже! – подал скрипучий голос отец. – Надоело слушать! Одним в интересном месте загорелось, другие и рады наблюдать.

Магда протяжно вздохнула.

– Ладно, сплю, – сказал Бурдюков и лег.

А что если все это галлюцинация? – подумалось ему.

Он зажмурился, вслепую натянув одеяло. Подушка как подушка, матрас как матрас. А его ли это семья – не известно. И Бурдюков ли он на самом деле? Возможно, он какой-нибудь Полуэктов. Или Иванов.

Сон, в который соскользнул Бурдюков, был короток. В нем стены квартиры облетали, отслаивались пластами, как плохая краска, и открывали под собой новые стены, с новым расположением окон и батарей отопления. Потом и эти стены с шорохом сползали вниз, уступая место голому кирпичу, который, в свою очередь, уже спешил, шелушился и сыпался под напором следующей перемены.