Шесть камешков на счастье - стр. 35

Услышав которую, я чуть не умерла.

Мы проплакали, обнявшись, целый час, а потом отправились на матч – рассказать все Таю. Хотя я предпочла остаться в машине… Последнее, что мне сейчас было нужно, – очередные издевательства моих идиоток-одноклассниц, которые из моих слез раздули бы целое представление.

Почему все это случилось со мной? Почему они такие сволочи? Почему именно мой папа должен был умереть?

Неважно. Как я уже сказала, жизнь продолжается.

Мы с Таем не ходили в школу на этой неделе. Похороны завтра.

Я не хочу видеть папу в гробу.

Хотя… по крайней мере, поход на похороны – это лишний повод выйти из дома. Мы отсиживались всю неделю, питались едой, которую нам приносили знакомые люди. Единственное, чем мы заняты за последнее время, – читаем, что пишут о папе на Facebook, чтобы не умереть от тоски. Удивительно: комментарии приходили от людей со всей страны и даже парочка – от иностранцев. Папа всегда говорил, что нужно постоянно искать способы помочь людям, но я никогда не понимала, как много он действительно успел сделать для других.

А теперь позвольте мне добавить быстрый заключительный комментарий, на случай, если кто-нибудь это читает. Я хочу, чтобы вы узнали последнее, что мой папа сказал мне перед школой в прошлую пятницу, и, следовательно, последние слова, которые он говорил кому-нибудь из нас, членов его семьи: «Помни, кто ты».

Так вот, я знаю, кто я, и никогда не забуду. И другим не позволю…

Я дочь Нэйтана Стина.

Трэвис Нэф

23 октября

Мне нужно было установить паркетные полы и положить плитку в доме. Нэйтан узнал, что я собирался заниматься этим сам, и несколько дней приходил помогать. Конечно, не сказать, что пользы от него было слишком много, но дополнительные руки и инструмент мне очень пригодились.

Роб и Дженни Келли

23 октября

В прошлом году Нэйтан случайно написал мне, что у него осталась пара блюд из бизнес-ланча, и предложил завезти еду к нам домой. Он понятия не имел, что Дженни целый день было плохо, а я не мог придумать, что приготовить детям на ужин. Его эсэмэс была настоящим спасением. Одно доброе дело; один хороший ужин; один великий человек.

Пятница, полпятого утра. Я знаю, зачем встал я, но понятия не имею, зачем кому-то еще в такую рань быть на ногах. Я сижу неподвижно на кухне и слушаю, как кто-то спускается по лестнице.

– Да, мисс Мэй, – слышу я чей-то голос. Это, безусловно, дедушка, но он изо всех сил старается говорить как можно тише. – Да, я еще у телефона. Что я могу для вас сделать? – Он останавливается, не дойдя до кухни, так что еще не заметил меня. – О, мне так жаль, – после долгой паузы говорит дедушка. А затем: – Если бы я был в городе, сразу бы пришел. – Еще одна пауза.