Шеметовское болото - стр. 8

— Здравствуйте, — муж вглядывался в пришельца довольно напряженно. В глухом лесу, где кроме одного парнишки, мы за весь день не встретили ни души, вдруг разгуливает некий франт.

— Здравствуйте, — эхом повторили мы с Ромкой.

— Вижу, что вы случайно оказались в здешних местах, — незнакомец улыбнулся и подошел к костру.

— Вообще-то, мы хотим добраться до скал, — Кирилл снова уселся к огню, убедившись, что гость пришел один и с пустыми руками, без оружия. — Милая, вода закипела, где у нас заварка?

Я протянула ему пачку.

— Вы, конечно, не откажетесь от чашки чая с коньяком? — Кирилл сыпанул в котелок заварку и снял его с огня.

— Не откажусь, — снова улыбнулся гость. Сверкнули безупречные зубы. — Но вначале, если позволите, представлюсь. Николай. Приехал для сбора материалов, так что живу тут неподалеку с приятелем.

— Каких материалов? — сразу заинтересовался Кирилл, доставая походный футляр, в котором хранились серебряная фляжка с коньяком и крошечные стаканчики. — Ну, за знакомство. Я — Кирилл, это моя жена Яна. А сей отрок — Ромка, местный краевед и наш неудачливый проводник. — Он подмигнул насупившемуся было мальчишке.

— Книгу я собираюсь писать об истории графов Шеметов, вот и приехал посмотреть, что осталось от имения, — пояснил гость, пригубливая стаканчик. — А ведь отличный коньячок, право слово, отличный.

— Шеметовых? — удивился Кирилл.

— Не Шеметовых, а Шеметов. Может быть, читали «Локис» Проспера Мериме? Он как раз об одном представителе этой фамилии, графе Михаиле. По сюжету он превратился в медведя и перегрыз горло своей молодой жене. Но это совершенно другая ветвь Шеметов — западная, а я хочу писать о здешних, восточных. Это их уже местные жители Шеметовыми окрестили.

Я заметила, что Ромка слушает Николая, раскрыв рот, хотя вряд ли он читал Мериме.

— Вы хотите написать о том, как сожгли поместье, а хозяев расстреляли? — не выдержала я.

— Об этом — в конце. История рода интересна во многих отношениях. Было в ней тоже немало таинственного и сверхъестественного. А свою погибель… мученическую смерть последние из Шеметов приняли от рук своего же отпрыска, в каждой семье не без выродка, — Николай поморщился и допил коньяк.

— Как это? — удивилась я. — Разве их не крестьяне с большевиками казнили?

— Они, родимые, — Николай отвечал мне, но словно избегал встречаться взглядом. — Да только кто привел их? Кто безжалостно стрелял в старого графа и его жену, кто взорвал фамильный склеп, а потом плеснул керосином на книги в библиотеке и поджег?

— И кто? — мне вдруг стало зябко возле пылающего костра.