Серафина - стр. 13
– Докладывай.
Базинд отдал честь по-драконьи, подняв руку к небу.
– Все в арде. Стража прибыла с приемлемой скоростью. Капитан Киггс явился прямо от гроба своего дяди.
– Собор находится в двух минутах ходьбы отсюда, – сказала Эскар. – Разница во времени между твоим сигналом и вторым составляет почти тринадцать минут. Если бы к тому времени стража была здесь, второго бы не потребовалось вовсе.
Принц Люциан медленно выпрямился. Лицо его превратилось в маску бесстрастного спокойствия.
– То есть это была какая-то проверка?
– Именно, – ответила та ровно. – Мы находим ваши меры безопасности недостаточными, капитан Киггс. Это уже третье нападение за три недели, и второе, в котором пострадал саар.
– Нападения, которые вы подстроили, не считаются. Вы же понимаете, что ситуация необычная. Люди взволнованы. Главнокомандующий Комонот прибывает через десять дней…
– И именно поэтому вы должны стараться упорней, – вставила она холодно.
– …а принца Руфуса убили в подозрительно драконьей манере.
– Нет никаких свидетельств того, что это сделал дракон.
– У него пропала голова! – Принц яростно указал на собственную голову. В сочетании со стиснутыми зубами и встрепанной от ветра шевелюрой поза получилась гневно-внушительная.
Эскар вскинула бровь.
– То есть человек такое совершить не способен?
Принц Люциан резко отвернулся и обошел по камням моста небольшой круг, потирая ладонью лицо. Гневаться на саарантраи бессмысленно – чем больше горячишься, тем холодней становятся они. Эскар оставалась невыносимо спокойной.
Усмирив порыв злости, принц попытался начать снова.
– Эскар, прошу вас, поймите: это пугает людей.
В народе слишком сильно укоренилось недоверие. Сыны святого Огдо пользуются этим, манипулируют людскими страхами…
– Сорок лет, – перебила Эскар. – Мы живем в мире сорок лет. Когда было подписано соглашение Комонота, вы еще даже не родились. Даже ваша мать…
– Да почиет она в Небесном доме, – пробормотала я, будто в моих обязанностях было сглаживать культурную неотесанность всех на свете драконов.
Принц бросил на меня благодарный взгляд.
– …была лишь искрой во чреве королевы, – невозмутимо продолжала Эскар, словно я ничего не говорила. – Только ваши старики помнят войну, но ведь не старики становятся Сынами святого Огдо и устраивают мятежи на улицах. Как смогло укорениться недоверие в людях, которые никогда не бывали в пламени войны? Мой собственный отец пал от рук ваших рыцарей и их коварной дракомахии. Все саарантраи помнят то время; все мы потеряли родных. Но мы, как должно, простили былое во имя мира. Мы не держим зла. Разве ваше племя передает эмоции через кровь, от матери к ребенку, как мы, драконы, передаем память? Вы что, наследуете свои страхи от предков? Я не понимаю, почему все это сохраняется в народе… и почему тогда вы с этим не боретесь.