Размер шрифта
-
+

Семейное дело - стр. 3

Как бы то ни было, умирать в одиночестве жутко. Если только смерть не была мгновенной. Тогда, наверное, всё равно. Я праздно подумал о том, что теперь в квартире поселится другой человек. Чужой человек займёт место другого чужого человека.

Сумерки загустели. Мне стало неуютно в огромной пустой квартире.

Я вышел на лестничную площадку. Здесь уже горел рыжий электрический свет.

Я позвонил жильцам единственной квартиры напротив. Днём я их не застал.

Никто не ответил. Но за дверью послышались и замерли шаги.

Я позвонил повторно. Пожилой женский голос опасливо спросил: «Кто там?» Я назвался. После долгого молчания замки щёлкнули, и в щель между дверью и косяком за цепочкой завиднелся глаз.

– Что вы хотите? – тихо и враждебно спросила женщина.

Я пожал плечами.

Возможно, соседка угадала моё состояние. Дверь захлопнулась и снова открылась ровно настолько, чтобы я протиснулся в лаз.

Скудный свет торшера из комнаты едва освещал прихожую, захламлённую какими-то вещами, будто затхлую пещеру со множеством выступов и углов.

– Проходите! – так же недружелюбно сказала женщина и повела меня на кухню.

При ярком свете я разглядел соседку. Лет семидесяти, в халате и фартучке она напоминала школьницу младшего класса, внезапно состарившуюся. Пионерская чёлка и седая косица, жеманно пущенная на висок, добавляли нелепости её миниатюрной фигуре.

Соседка с полминуты бесцеремонно изучала меня, скрестив руки на впалой груди.

– Что вы на меня так смотрите? – спросил я.

Она пожевала губами, отчего волосок на её остром подбородке зашевелился.

– Вы очень похожи… – ответила она, поставила чайник и опустилась на табурет.

Я присел через стол от неё.

На кухню, важно ступая, вышел огромный серо-полосатый сибирский кот и, поводя кончиком хвоста, независимо остановился у ног женщины.

– Вы хорошо знали моего отца? – спросил я, чтобы не молчать.

– Иногда он просил присмотреть за Мартином, если уезжал в командировку, – уклончиво ответила женщина и погладила кота.

Чайник кашлянул и засипел.

– Он жил один?

Женщина неопределенно повела плечами и подняла брови.

– Не знаю. После смерти Валентины мы редко с ним виделись.

– От чего она умерла?

Женщина не ответила и поднялась к закипевшему чайнику.

Она выставила на стол розетку с карамельными конфетами.

– Я ничего не знаю об отце. Мы никогда не виделись с тех пор, как я себя помню, – пояснил я своё любопытство.

Хозяйка расставила чашки, залила кипяток в заварной чайник и прикрыла его полотенцем.

– У Вали был инсульт. Сразу после смерти её отца. Она год болела, – проговорила старуха. – А однажды, когда Владимир улетел в командировку, я утром, как обычно, зашла её проведать. Но Валечка уже умерла. Она была очень слаба.

Страница 3