Секреты покинутого города - стр. 8
— Стеф, очнись! — прервал Ари.
— Это ее картины?
— Да. Это картины твоей матери. Ты тоже рисуешь? — Натали отбросила темную прядь волос и встала рядом.
— Сколько себя помню…
— Покажешь?
Я замялась.
— Мне очень надо посмотреть. — Она прикоснулась к картине. — Если тебе передался дар Риммы, то его, несомненно, надо развивать.
Я улыбнулась. Моя мечта — поступить в Университет Искусств и открыть собственную галерею. Незаметно сзади подкрался Ари. По его виду тяжело представить, но удивительно, этот шкаф мог бесшумно передвигаться.
— Слушай, действительно похоже. — Брат присмотрелся к изображениям на стенах, а потом сделал то, что я просто ненавижу: взъерошил мои непослушные кудри.
— Ты издеваешься? — Схватилась за голову, пытаясь привести себя в порядок. — Что за придурок.
Натали рассмеялась.
— Все еще сущие дети. Пойдемте в столовую, вы наверняка проголодались.
С тычками и подзуживаниями мы переместились в обеденную зону. На массивном деревянном столе располагались канделябры с оплавленными свечами, неожиданная вещь для современного дома. Ари протиснулся первым и занял место во главе добротного стола на двенадцать персон. Да, дом раньше, наверное, посещало много гостей. Я предпочла помочь Натали накрыть ужин.
Окна кухни выходили во внутренний двор, а само помещение соединялось со столовой большим проемом. Обои в мелкий цветочек кое-где отошли и требовали подклейки, в остальном кухня сияла чистотой. Со старой газовой плиткой я желала расстаться в ближайшее время, надеюсь, Натали не будет против. Хотя сомневаюсь, что она имела на это право: дом полностью принадлежал нам. Так меня уверил Ари.
Натали неожиданно выронила французский багет и затравленно посмотрела на меня.
— Все в порядке? — Я подняла хлеб с пола, благо он был в бумажной упаковке.
Тетя кивнула и снова шмыгнула носом.
— Перенервничала, — сбивчиво пояснила она, — тут все так навалилось: прошлое, воспоминания и вы, такие взрослые. Я так боялась, что вы не вернетесь. Я бы тогда умерла.
— Если тебе будет легче, то мы тоже переживали, особенно я. — Разорвала бумагу и расположила батон на доске.
Натали передала длинный нож. Лезвие с характерным звуком прорезало корочку, за которой скрывалась свежая мякоть.
Все люди такие: у кого-то корочка толще, а у кого-то совсем не прожаренная, и неважно, на какой глубине находится мякиш, он есть у всех. Может, Натали винила себя за бездействие в отношении малолетних племянников? У каждого из нас есть скелеты в шкафу и собственные оправдания за сделанное или несделанное, поэтому пусть все останется как есть. Иногда правильный выбор один — принять. Особенно если это касается прошлого.