Седьмая сестра - стр. 36
– Натерпелась, бедняжка, – проворковал Кондашов, подходя ко мне мягким звериным шагом. – Ничего, скоро будем дома, и ты сыграешь мне Вагнера…
В ужасе я отползла подальше, насколько позволили цепи. Это Патрик меня приковал. За что? Даже сбежать не могу! Я посмотрела на кандалы, плотно обхватившие оба запястья. Где-то под металлом скрывался браслет…
– Григ! – шепнула я в темноту. Как молитву, как вызов судьбе. Как самое мощное заклинание, оберегающее от кошмаров.
Кондашов отшатнулся, как от пощечины. Сдержанно рассмеялся.
– Грига мы тоже схватили. Если пойдешь со мной добровольно, я пощажу Воронцова. Ты ведь в долгу перед ним, Альберта, время оплачивать долг. Просто скажи мне «да», и договор будет подписан.
Я в ужасе смотрела, как слуги мерзавца вытаскивают из дыры в стене избитого в кровь Воронцова. Как Кондашов подходит к нему, тянет полную паутины ладонь к спутанным волосам…
– Нет! – Это вырвалось против воли. «Нет» вместо нужного «да», способного выручить парня, ввязавшегося в драку из-за меня.
Воронцов поднял голову, подмигнул: все правильно, девочка из метро.
А вонь утихла, растаяла, воздух пропитался ароматом травы, вплетенной в кожу браслета. Кровавые брызги сорвались с руки, из шрама на запястье проросли побеги, утыканные шипами, стебли роз зазмеились по камере, ударили по Кондашову…
– Нет! – снова крикнула я, пытаясь взмахнуть рукой. – Будь ты проклят, подлец, получай!
В ответ слабо звякнули цепи. Раздалось ворчанье курсанта:
– Вот лучше б карцер на двадцать суток. Что я, сиделка при истеричке? Аля, очнитесь. Или лучше уж спите. Вы не мельница, хватит руками махать.
Я открыла глаза, проморгалась. Посмотрела на Обухова рядом с койкой. Бледный курсант зевал во весь рот и потирал затылок, но был жив и здоров, счастье какое!
Кажется, наверху шел бой, кто-то шипел заклятиями, пахло порохом и соленым ветром. Карты светились в пальцах Данилы, но курсант сидел, прислонившись к нарам, и меланхолично тасовал колоду.
– Снова туз пик! – крикнул во тьму.
– Да и хрен бы с ним, – ответили басом.
Патрик. И этот сидит в подземелье. А кто наверху? Фролов и Людмила? Что творится в вашем проклятом Бюро, если бьются женщина со стариком, а здоровые лбы скучают в укрытии?
– Рядом проходит коллектор. – Я снова звякнула цепью.
– Мы знаем, – хохотнул Патрик. – Дамочка, мы тут, по-вашему, кто?
– Спасибо, Аля, – улыбнулся Данила. – Вы так мило о нас заботитесь.
– Эти стены разве тараном пробьешь, – хвастливо пояснил богатырь. – Тройная кладка, заговоренный цемент!
Он стукнул кулачищем по кирпичам и вдруг отшатнулся в испуге.