Седьмая сестра - стр. 25

Григ рыкнул и дернул меня за плечо, прикрывая собой как щитом. Он круто умел рычать, каждый раз меняя эмоцию! Сейчас почудился холодный гнев, усилился гул рассерженных ос, что был его личной мелодией. Порывом налетевшего ветра выбило вторую фару. Ударом шаровой молнии вырубило все фонари, и в окутавшей улицу мгле нас двоих окружило защитным кольцом. Пять тонких огненных линий, напоминающих нотный стан, проявились в темноте, подчиняясь Григу. И летящие смертоносные карты осыпались пеплом, коснувшись их. На нотоносцах проявились знаки – альтерации, скрипичный ключ, акколада. Проступили ноты, тяжелые, мрачные: Григ творил песню ответной атаки…

– Курсант Обухов, прекратить! – Новый голос перекрыл какофонию звуков. – Двадцать дней карцера за своеволие. Немедленно отправляйтесь в контору!

В темноте кто-то ойкнул, карты погасли.

– Но, Вадим Никанорыч… – прогундели в ответ.

– Выполнять! – рявкнул сердитый начальник и, услышав торопливое «есть», смягчился: – Иди уже, горе-вояка. Еще станешь на сборах байки травить, как бился с Григом за красну девицу. Григорий Андреевич, поговорим?

– Слушаю, господин Фролов.

Голос Грига был холоден и спокоен. Он до боли впился в мое плечо, давая понять, что лучше не рыпаться и веселье закончилось не начавшись. Будто метил меня синяками.

– Только музычку развейте, голубчик. И фонарики зажгите, мне неуютно.

Нотоносцы мигнули и будто втянулись под хищные ногти Грига. Уличные фонари разгорелись с противным жужжанием, как разбуженные шмели.

– Вы со свадьбы такой нервный, Григорий Андреевич? Гляжу, и сувенирчик с собой прихватили. Это что же было? Десерт?

Испуг и отупение отступали, и я поняла: десерт – про меня. Заменитель свадебного торта на блюде. Еще бы и торги провели, кому достанется первый кусочек!

– Эмоции у девочки вкусные, сладкие. Как прошло-то, Григорий Андреевич?

– Тройной союз заключен, – равнодушно ответил Григ. Эдак даже с ленцой, будто все еще был на приеме и вел светскую беседу о московской погоде. Но пальцы на моем плече сжимались все крепче, до хруста тонкой ключицы. – Не без помощи девочки, кстати.

– Так понравилась? Самому захотелось?

Григ опомнился, отпустил плечо. И скрючил ладонь в атакующем жесте.

У меня занемела рука, но я тоже приготовилась к драке. Где там вторая туфля?

– Я шучу! – заворковал Фролов, подходя наконец вплотную. – Голубчик, не стоит злиться. Зачем бы нам разносить Сокольники? Славный район, дремотный. Просто удивительно, согласитесь: чтобы вы, с вашим каменным сердцем…

– Она красиво играла, – с вызовом пояснил Григ.