Самоубийца - стр. 1

Глава 1

Часы показывали 22:50, когда из-за поворота, осыпаемый густым, почти проливным дождем, вышел высокий, узкоплечий мужчина; он старался шагать ровно и уверенно. Его худощавое лицо, освещаемое ночными уличными фонарями было напряжено; сжимаемые на ходу скулы заметно выпирали сквозь аккуратно стриженные полоски бакенбард, плавно переходящие в американскую бородку.

– Свободен? – постучал он в стекло караулящего возле паба таксиста.

– Да, садись. – Прохожий открыл широко дверь – косой дождь посыпался в салон машины. – Доброй ночи. Куда направляемся? – дружелюбно спросил таксист, пытаясь расположить клиента.

– Не решил еще… Но сначала туда, где можно купить алкоголь.

– Вот паб… – Улыбнулся таксист, указывая глазами на железную, покачивающуюся от ветра вывеску O’Brady, висевшую над машиной. – Здесь и алкоголь?.. – Клиент, стараясь скорей спрятаться от дождя, ничего не ответил. Закрыл за собой дверь, сильно хлопнув ею. Порывы ветра усилились, от этого дождь, ударяясь об машину, издавал звук бросаемого в нее крупного песка. – Of licence, значит? – уточнил таксист.

– Называй как хочешь. Мне все равно… – безразлично произнес пассажир, ерзая в мокрых джинсах на переднем сидении.

– Of License закроется через девять минут. Можем не успеть, – предупредил таксист.

– Значит, не судьба, – тихо сказал клиент и тяжело вздохнул. – Ро-бе-рт… – протянул он, пристально смотря на пластиковую карточку с фотографией и именем, прикрепленную на передней части панели. – Я Мартин. Будем знакомы, – без особого энтузиазма представился он. Роберт одобрительно кивнул и, желая продолжить начатое знакомство, шутливо сказал:

– Да… погодка совсем не майская, не так ли?

– Ирландия, – сухо ответил Мартин. – Не первый год здесь живем… – добавил он и отвернулся, смотря в боковое окно. На часах было 22:57, когда они подъехали к специализированному магазину с алкоголем, который находился в небольшом сквере, где первые этажи невысоких трехэтажных апартаментов занимали: арабская «Пиццерия», китайский «Тэйк эвэй», румынский «Фиш энд чипс», «Букис» (букмекерская контора) и турецкая парикмахерская. Мартин не спеша вышел из машины; он старался держаться уверенно и достойно, несмотря на то, что в его организме бродило уже изрядное количество алкоголя, отравляя тем самым нервную и кровеносную системы. Одежда, плотно облегающая худые формы Мартина – черно-желтый дождевик ниже пояса, джинсы, джемпер, торчащий из-под ветровки, и оксфордские ботинки, – была не из дешевых, подчеркивая этим его стабильное материальное положение; загорелый цвет лица выдавал недавнее посещение теплых стран, а идеально стриженая русая бородка с рыжеватым оттенком и аккуратно уложенная прическа говорили о педантичности этого немолодого, но и не старого человека. Вышел он аккурат через три минуты, держа в руках бутылку «Wyborowa» и две банки «Tyskie». Продавщица закрыла за ним дверь на ключ и опустила с внутренней стороны жалюзи.

– Домой, – словно после тяжелого рабочего дня прогудел Мартин и обронил свое худощавое тело на сиденье. Таксист одобрительно кивнул и плавно тронулся с места.

– Тяжелый день? – поинтересовался Роберт, пытаясь растормошить клиента и узнать, где же дом. Мартин ничего не ответил, он смотрел в окно и о чем-то напряженно думал, сжимая периодически челюсти. Густой дождь поредел и умеренно, в своем привычном темпе, заморосил. – Где же дом? – спросил таксист, выруливая на главную дорогу.

– Пока прямо, – выдохнул Мартин. Лицо его выражало надуманное спокойствие и какую-то озабоченность одновременно. – Вот скажи мне, – неожиданно спросил он, – почему все женщины думают, что им все дозволено, и что они по каким-то непонятным причинам превосходят нас, мужчин? Кто вообще дал им право так себя возносить? И кто мы для них вообще?.. – задав ряд вопросов, Мартин замолчал и сам же задумался над ними. Таксист резко притормозил; сухое тело Мартина, сдерживаемое ремнем безопасности, дернулось вперед – слабо освещенную дорогу перебежала молодая веселая пара. Мартин выровнялся, сел поудобней и недовольно посмотрел на спокойного и уверенного таксиста, внимательно следящего за дорогой. – Почему они утверждают, – как ни в чем не бывало продолжил Мартин, – что это мы являемся пупом земли, хотя все с точностью до наоборот?… Я не могу понять женскую логику!.. Также не могу с ней согласиться… Мне кажется, что мы живем с ними в разных мирах… – Казалось, что Мартин разговаривал сам с собой, отрешенно смотря вдаль сквозь залитое дождем окно, которое неприятно скребли уже не новые дворники. – А еще вот это вот ее «Ты должен!..» или «Ты обязан!..» – слегка повысив тон произнес Мартин. – Почему она для себя решила, что я ей что-то должен или чем-то обязан?! Я могу сделать, и я делаю, если меня вежливо просят и спрашивают: «Смог бы я это сделать, есть ли время и желание?» Но никто этого не спрашивает. И когда ко мне обращаются с претензией или требованием, меня такое обращение выводит из себя. Откуда у нее такое восприятие вещей? Я ей никогда не говорил, что она мне что-то должна или обязана… Такие утверждения показывают только полное неуважение к ближнему. Ты либо интересуешься, спрашивая желания или мнение другого, либо не трогаешь человека вообще, как мне кажется? – эмоционально рассуждал Мартин. – Ответь мне, они все одинаковые или это только моя одна такая?..