Сакрум - стр. 17
Девушка шагнула вперед, обратив на себя внимание брата и мамы. Ксандер улыбнулся, увидев сестру. На Юнис уже было надето парадное темно-синее платье строгого пошива с белым воротником. Оно было изношено, потерто, потому что его носили уже несколько поколений женщин в семье Харрисон, однако после очередной стирки и глажки выглядело весьма представительно.
Юнис строго, пристально смотрела на брата, не в силах улыбнуться ему в ответ. Она знала, он хотел сказать, что ей идет этот наряд, но не посмел.
– Готово, – сухим голосом произнесла мама и подняла рубашку с гладильного стола. – Надевай.
Ксандер послушно оделся, аккуратно застегнув все пуговицы и посмотрев на себя в зеркало, которое висело на стене. Мама убрала утюг и подошла к сыну, чтобы поправить на нем воротник.
Все выглядело так, словно это было праздничное утро, и семья готовилась к приходу гостей. В доме царила мнимая атмосфера спокойствия и благополучия. И Юнис даже верила в это. Она как ни в чем ни бывало подошла к маме, когда та закончила с рубашкой Ксандера и села перед ней на стул, чтобы она заплела ее волосы в строгую косу.
Но с каждой минутой ровное сердцебиение Юнис становилось все чаще и чаще. Там, за сотнями километров, прямо к их дому неслась военная машина, и сердце девушки уже слышало ее отдаленное гудение, чувствовало ее зловещее дыхание… Юнис видела перед собой чистую белую скатерть, а в следующую секунду – грязные колеса машины, видела зеленеющий лес за окном, а потом – погоны на военной форме. Цветы в вазе – и вспышки фар. Летящего по комнате шмеля – и цепкие руки, крепко держащие руль в направлении Стеллаклива…
– Дорогая, разбуди Пенни, ей нужно успеть приготовиться, – попросила мама ровным ледяным тоном.
Этот голос пугал Юнис. Она посмотрела на маму и вдруг поняла, что ее здесь словно не было – только тело, лицо и руки, а самой ее не было… И это пугало еще больше. Почему ей так страшно? Ксандер уходит не на казнь, а на службу, которая прославит его имя, сделает героем всей страны. Он ходил по комнате с чашкой чая и читал последний выпуск газеты, словно забыл, что совсем скоро он навсегда покинет этот дом.
Не прошло и часа, как военная машина загудела на въезде в город. Юнис услышала этот шум своим нутром, не слухом. Она почувствовала, что минута расставания близка как никогда. Ее сердце судорожно колотилось. В груди сидело разъедающее неприятное чувство беспомощности – они ничего не могут сделать, чтобы Ксандера не забирали. Даже больше – они сами отдают его в руки военных безо всякого боя, одетые в парадные платья и отмытые до блеска.