Сага Вопреки. Том 1 - стр. 12

Он краем глаза посмотрел на девушку, оседающую на землю. Выдохлась, но держалась в сознании, хотя струйка крови тревожно прочертила линию на стройном теле поверх других уже не свежих ссадин и ран.

– Но, Владыка! такие деньги за… я могу предложить вам товар лучше…! – начал было слуга, но осёкся.

– Я хочу ЕЁ.

– Она немая!

– Прекрасно! Немая женщина – рай для ушей.

Омар явно долго соображал, что же такое происходит, когда до него, наконец, дошло, его искривила алчная гримаса. Он и не надеялся уже получить денег за проблемную девицу. По пути в хозяйский шатёр он буквально светился от предстоящей добычи.

– Халифа, – задумчиво обратился Блэквелл, – За эти деньги мне нужна особенная сделка. Крайне конфиденциальная. А если, как ты утверждаешь, рабыня умалишённая, то, несомненно… Лимбо.

Это слово прозвучало как скрежет даже бархатным голосом Лорда Блэквелла. Казалось, что сама вселенная предостерегающе вторила эхом, а тишина обрушилась после того, как мужчина замолчал. Омар Халифа поёжился, но выправил спину, как будто ждал этого момента так долго:

– Ваша смелость всегда вызывала моё восхищение, но теперь я воспеваю вас вдвойне! – у Омара будто появилось второе дыхание, которое он всецело вложил в лесть, – Уточните детали контакта: наследование и способ скрепления.

– Скрепим кровью… – он тяжело вздохнул, – Наследование прямое. Пользование вечное… и! Омар, мне нужна конфиденциальность всеобъемлющая, ты мне кровью заверь этот пункт! И пусть она в твоих жилах свернётся, если ты хоть намекнёшь кому об этой сделке или о том, что на твоём рынке была умалишённая рабыня.

– Конечно… конечно, господин! – лебезил торговец.

Омар действительно ждал того момента, когда бы ему представилась возможность подтвердить свою исключительность – он один среди всех работорговцев имел право оформлять подобные сделки, что означало закрепить сделку знаком рабства и отразить её на нетленном пергаменте.

Контракт Лимбо снискал плохую славу, как крайняя мера рабства: позорная, противоестественная, полная. Доступная при этом лишь по-настоящему сильным магам, вроде Блэквелла. Рабские знаки на запястьях, сомкнувшись, образовывали круг, а порознь – полумесяцы, обрекающие обладателя на судьбу тяжёлую даже среди прочих рабов.

Сделка была нерушимой и вечной, подразумевала абсолютное подчинение, безвременное служение господину, абсолютное безволие. Рабы Лимбо с момента заключения сделки испытывали непомерное давление рабства, заставляющего действовать только во благо господина, и внутренняя борьба доводила до крайности, ломало личность, превращая больше в зверя.