Русский охотничий рассказ - стр. 6
И далее:
И все-таки отдельные произведения, а также эпизоды, яркие сцены охоты, встречающиеся у писателей высокой литературы, до определенной поры не дают право говорить об охотничьем рассказе как жанре.
Колыбелью охотничьего рассказа следует считать Англию, там сформировался этот жанр и оттуда пришел в Россию. В самом деле, в 30-40-е годы XIX в. Англия была буквально «наводнена книгами охотничьих рассказов, всевозможными охотничьими “очерками”, “воспоминаниями”, происшествиями»[15]. Родоначальником распространенного в первой половине XIX в. жанра охотничьих и одновременно нравоописательных очерков из английской сельской жизни считается Нимрод (Чарльз Эпперли). Популярна была также книга Мартингейла (Джеймс Уайт) «Охотничьи сцены и сельские характеры»[16]. Пирс Эган с конца 1820-х годов был известен юмористическими рассказами об охоте. А Роберт Сартиз – мастер карикатуры и шаржа – изображал горе-охотников, неудачников, которые были сродни героям «Пиквикского клуба» Чарльза Диккенса[17].
В России охотничьи рассказы стали литературным фактом позднее, в 40-50-е годы XIX в., когда «из мелочей литературы, из ее задворков и низин всплывает в центр новое явление», в нашем случае – когда цеховая замкнутость отраслевых журналов и альманахов была поколеблена и охотничья литература начала взаимодействовать с «высокой».
В 1847 г. вышел первый рассказ будущего цикла И.С. Тургенева «Хорь и Калиныч», подзаголовок к которому «Из записок охотника» дал И.И. Панаев – журналист, зорко следивший за современными ему явлениями литературной жизни. И хотя в рассказе мало было собственно охотничьего, этот подзаголовок был дан редактором «с целью, – как вспоминал Тургенев, – расположить читателя к снисхождению». Подзаголовок и определил судьбу будущего знаменитого цикла. Тургенев в 1852 г. издал книгу, объединившую все рассказы, повествование в которых ведет охотник, под названием «Записки охотника». Случайно ли это название?
И хотя критики спорили о содержании книги: одни считали, что это произведение антикрепостнической направленности (Белинский, Герцен, Салтыков-Щедрин), другие указывали на связь со «счастливейшим родом произведений» – охотничьими рассказами (Анненский, Боткин, Дружинин, Гончаров), тургеневский цикл определил судьбу охотничьего рассказа как жанра.
Охота для Тургенева и его современников – Толстого, Некрасова, Фета – была естественной склонностью натуры, дававшей пищу для ума и для наблюдений. Охота была для дворянина не просто игрой, дававшей выход естественным страстям, но, освобождая его от сословных предрассудков, ставила лицом к лицу с природой, возвращая к первозданному ощущению целостности мира. Охотничья страсть, поэзия, красота гармонично сосуществовали в сознании охотника. «Благо чувство к красоте не иссякло, – писал Тургенев И. Борисову 28 января 1865 г., – благо, можешь еще порадоваться ей, всплакнуть над стихом, над мелодией… А тут охота, страсть горячая, сильная, неистомимая…»