Русский частокол - стр. 9
Вавула откинулся на траву:
– Хорошо-то как, Ведана! А тебе?
– Очень хорошо, я и не думала, что вот так будет. Ой, рубаха!
– Что рубаха?
– Она была под нами.
– И чего?
– Так пятна на ней черные, кровь, Вавула.
– И чего? Так и должно быть!
– Как я в таком виде предстану перед родителями?
Вавула поднялся, надел штаны, рубаху, онучи.
– Речка тут недалеко, саженей двадцать.
– Идем туда, замыть пятна надо.
– Идем.
Начинало светать.
На рассвете Вавула и Ведана вошли в дом Зарубы Дедила.
Поднялась с постели мать, зажгла огонь – сын с кем-то.
– Ты не один, Вавула?
– Нет, мама, не один, со мной моя невеста.
Ольга кинулась к лежанке мужа, но тот уже поднялся на лаве:
– Невеста, молвишь? И кто же это? Мыслю, Голуба. Умыкнул-таки, дождались.
– Нет, отец, не Голуба, а Ведана Кобяк.
– Что? Ну-ка, Ольга, зажги еще огня.
Жена подчинилась. Проснулись братья и сестра.
– Чегой-то тут?
– А ну лежать на лавах, то вас покуда не касается.
Молодежь накрылась рогожами, внимательно следя за происходящим.
– Ведана? Дочь старейшины Вабежи, Веденея Кобяки?
– Так, отец!
– Ну, сын, угодил так угодил.
Хозяин взглянул на девицу:
– Сядь на лавку и жди, а ты, – он повернулся к сыну, – выйдь во двор.
Дедил шагнул вслед за сыном к плетню.
– Ты чего наделал, Вавула? У тебя голова на плечах или глиняный горшок? Или не ведаешь, что не дружны мы с Кобяком и его родом?
– А пошто недружны-то, отец? По то, что овраг никак поделить не можете? Так пусть ничей или общий будет.
Дедил за рубаху притянул к себе сына:
– Ничей? Это наша земля.
– Да какая земля, отец, в овраге?
– Неразумный ты еще, хоть и вымахал в сажень. Отдай часть земли, потом всю заберут. А Голуба? Чего мне теперь гончару говорить? Уговор же был.
– По обычаям я могу сам выбрать себе невесту.
– Можешь, а со мной до того почему не поговорил?
– Потому, что ты запретил бы брать Ведану.
Дедил сжал кол, да так, что сломалась верхушка.
– Значит, перед праздником ты в лесу с Веданой был? Уговаривались, как бежать?
– Тут виноват, отец, соврал, с ней был. Договаривался. А как иначе?
– А никак. Не по нраву Голуба, других девок в Рубино полно, нет, полез в Вабежу и кого уразумел умыкнуть? Дочь старейшины.
– Но что поделаешь, коли люба она мне, а после того…
Он запнулся.
– Говори.
– …а после того, как полюбезничали с ней в лесу, скажу так: кроме Веданы, мне никакая другая не нужна.
– Дать бы тебе тумаков. Первый ты у нее?
– Да!
– Если добром ваша затея кончится, Веденей мне такой выкуп назначит, что век не расплатишься.
Вавула понял, что отец смирился, улыбнулся:
– Кобяк прогневается, конечно, да ничего уже не изменить. Дочь не вернешь. А выкуп? Да настреляю я ему белок да лис. Откуплюсь.