Русский частокол - стр. 8

– Отец! – воскликнул Джабу.

Тархан прервал его:

– Не говори ничего, – он обернулся к помощнику: – Турис, отряд за овраг в рощу, там ставить шатер, шалаши, к коням отрядить охрану.

– Понял, господин.

Он отдал команду, и отряд, развернувшись, пошел к оврагу.

На берегу оживились:

– Ушли хазары. И чего приходили?

Кто-то крикнул:

– Порубать бы их!

– Я тебе порублю, – раздался голос старейшины Кобяки, – продолжайте, люди, праздник.

Парни и девушки скинули платья, ринулись кто куда.

Кобяк увидел дочь.

Подошел к ней:

– А ты чего одна, Ведана? Или захворала, не до веселья?

– Да, отец, не можется что-то. Днем набегалась да накупалась, сейчас холодом обдает.

– Ну тогда ступай домой, мать вылечит, а нет, так после я жреца нашего приведу. Он в знахарстве весьма способный.

– Да, отец, пойду.

– Я тако же скоро приду. Ночь коротка. Вскоре заря. Тогда и приду.

– Да, отец.

Ведана направилась к селу, но пройдя до ворот, встала, осмотрелась и пошла в обход гуляния.

Костры постепенно затухали. Наткнуться на влюбленных она не боялась, их выдавали всхлипы и стоны наслаждения либо ругань. Не всякий парень подходил девушке, и не всякому парню подходила выбранная им суженая. Ожидание наслаждения превращалось в разочарование, оттого и ругались несостоявшиеся любовники.

Ведана обошла поляну любви, вышла на берег прямо напротив речной косы.

– Вавула, – тихо позвала она.

И тут же услышала в ответ:

– Тут я! Переходи реку, Ведана.

– Ой, боязно мне, кто бы знал.

– Ты думай о том, что мы скоро вместе будем, и страхи пройдут. Иди.

Ведана огляделась, ступила в воду, отдернула ногу, потом решилась и быстро перешла реку, сразу же попав в объятия Вавулы.

Миловались недолго, близок рассвет, пошли по лесу.

На небольшой ровной полянке Вавула остановился, вновь обнял девушку:

– Не могу боле, Ведана!

– Так мошкара тут, комарье, да и зверь дикий.

– Зверь ночью промышляет, к утру в норы да под пеньки забивается. А мошкара… Так ее всюду полно, даже в доме. Тут, Ведана, самое удобное место, на поле несподручно, на селе не дадут, там сама знаешь, что начнется, когда тебя увидит отец.

– Ох, Вавула, Вавула, может, по-другому надо было?

– А как?

Девушка вздохнула:

– И то верно – никак. Отпусти-ка.

Вавула разжал объятия.

Ведана сняла рубаху, под ней ничего не было, осталась в одних онучах, они не мешали. Вавула быстро скинул свою рубаху, стащил штаны и повалил девицу на траву.

Он торопился, дыша, как загнанный конь. Желание било чрез край.

Раздался вскрик Веданы:

– Больно!

– Ничего, родная моя, ничего.

Вскоре сладкие стоны заполнили поляну.

Удар наслаждения они испытали одновременно, вместе вскрикнули.