Rusкая чурка - стр. 48
– Ну, конечно помню, страшная подстава, можно сказать, реальный последний день Советского Союза…. – Наступила долгая печальная пауза.
– Знаешь, мы тут по воскресениям в футбол с ребятами начали играть. Давай с нами… – перевел на другое Леша.
– Да я бы с удовольствием, но, сам знаешь, дела, семья, русалки есть хотят… Спрутами речными становятся или болотными, – начал в ответ жалиться продюсер. – Фу, гадость какая! Концертов нет почти… А что у тебя за газета?
– Да так, местная – «Известия Фимкова», потом расскажу. Слушай, приезжайте всей командой в субботу. Сходим на речку, шашлычок замутим под коньячок. Девчонок своих проветришь, они ведь у тебя все приезжие, общажные, наверно?
– Вот тут ты ошибся. Анька Мелкая из Москвы, Большая из самого настоящего Подмосковья. А вообще, красивые женщины общажными остаются дня два-три…
– Ну да, ну да, – как-то грустно констатировал Леша, – мясо я возьму и замочу сам. Спиртное у меня всегда есть. Ты фруктов купи, ну, и чего там еще девчонкам надо. Кстати, похвастаюсь, я тут баню новую сделал наконец-то, с парилкой.
– Ну, поздравляю, с этого бы и начинал. Баню я обожаю.
– И стол бильярдный в зале поставил.
– Нет, вот в бильярд я не игрец… Это без меня. Бильярд и карты – не мое. Я уж лучше в «чапаева». Или в шашки. А то – думать, напрягаться, просчитывать. Баня чем хороша тем, что думать не надо. Сел, лег. Тебя веничком по спине отходили. Лежишь, балдеешь. Потеешь. Потом кваску, можно даже пива. Хоть я пиво тоже не люблю. С него, как говорится, криво… Ладно, если жена отпустит… Хотя послушай, она же уезжает к матери. Я свободен. Совсем забыл. Я ее провожу и могу приехать…
– Что, точно приедешь? – оживился Леша.
– Да. И девчонки давно предлагали всем вместе на природу смотаться. Скажу, что выполняю многочисленные пожелания совсем не трудящихся трудящихся…
– Ну, тогда в субботу часика в три – в четыре жду.
– Обнимаю.
Саша положил трубку домашнего телефона и задумался.
Стал вспоминать, как они с Лешей в октябре девяносто третьего у Останкино…
Останкино. 1993
С Лешей Паримбетовым, высоким крепким мужчиной среднего возраста, бывшим десантником, тогда еще журналистом одной из московских газет, Сашу познакомил тот самый Николай Лукьянов, главный редактор оппозиционного издательства «Задонщина», уже лет так… (в общем, столько не живут) назад. Что уж там делал Леша, не знаем, а Саша издавал у Николая Михайловича, кстати в недалеком прошлом слабого, но относительно известного поэта, уже (или еще только) вторую книгу стихов. Это было еще до цуринделиевской книги и, естественно, до описываемых ниже, а тем более выше событий. Это был где-то год девяносто второй…