Русь. XI столетие - стр. 14
Токарь Глушата говаривал нетерпеливому сыну:
– Ко всему, чадо, терпение надобно, не токмо к грамоте. Думаешь, подставил резец к баклуше и что хошь само собой выточится? То со стороны так кажется. Не один год у станка простоять надобно, дабы выучиться. Так и с грамотой. Терпи, учись.
Бушуй миновал Софийский собор, епископский терем, амбары с городскими припасами, свернул одесную к Наместному двору. Дождь унялся, избы, строения ясно выступали из сумрака.
В училище на Наместном дворе ходили отроки всех сословий – поповские, купеческие, боярские, чада ремесленников. «Книжной науке» в училище при Софийском соборе обучались отроки, прошедшие чтение «по низам» и «по верхам», умевшие писать на бересте и церах. Здесь читали Священное Писание, послания апостолов и прочие Божественные тексты, а писали гусиными перьями чернилами из ржи на кожах. Книжное учение постигали будущие писцы, священники, чада именитых горожан. Для иных двери были закрыты. Розгами секли и будущих священников, чад и простых, и именитых людей.
Уныл день в середине паздерика. Робким светом, проникающим сквозь бычьи пузыри, коими затянуты малые окошки, скудно освещаются горницы, потому на столах стоят жировики. В споде отца Зиновия отроки учат аз-буки-веди. В споде отца Авилы – пишут на церах и бересте, читают Псалтирь и Часослов. Отец Зиновий – поп из причта церкви Бориса и Глеба. Поп Зиновий тощий, длинный, бородёнка куцая, плечи узкие. Всё у него длинное – и пальцы, и руки, череп вытянут. От длинноты тело согбённое. Поп Зиновий – постник, скоромное ест два раза в год, лик тёмен и угрюм во всякие дни, улыбка никогда не освещает его. К отрокам поп безмерно строг, любит повторять: «Грамота нужна для познания слова Божия, дабы добрый христианин во всякий день мог читать Священное Писание и жить по Христовым заповедям». Частенько его длинные пальцы ухватывают ухо нерадивого отрока и с выкрутом тянут вверх. Нет такого дня, чтобы пяток отроков не уходили домой зарёванными.
Отец Авила туловом плотен, борода русая прямая, глаза с хитринкой. Отрокам уши не дерёт, но весело с прибаутками дёргает за вихры и раздаёт подзатыльники.
Был в училищной избе и свой Кербер – служка церкви Бориса и Глеба Агапий. Мёл Агапий избу, заправлял жировики, зимой топил печь. Имел служка ещё одну обязанность – помогал попам в обучении. Не всегда наука доходила до отроков словесно, требовалось помочь телесно. Для того Агапий «вгонял науку через задние ворота». Приступая к исполнению священной обязанности, сердобольный служка приговаривал: