Русь нерусская: как зарождалась «рідна» мова - стр. 3
Естественно, что поскольку главные культурные центры Российской Империи (Петербург, Москва) располагались на территории Великороссии, в процессе дальнейшего развития литературного языка усиливалось влияние на него великорусской языковой среды. Примерно в середине XVIII века оно уже стало преобладающим. Однако и тогда малорусское влияние оставалось значительным. «Для развития литературной речи "малорус" Григорий Сковорода сделал не меньше "великоросса" Михаила Ломоносова, – замечал выдающийся русский историк Н. И. Ульянов. – А потом следуют поэты – Богданович, Капнист, Гнедич, вписавшие вместе с Державиным, Херасковым, Карамзиным новую страницу в русскую литературу. И так вплоть до Гоголя»[11].
Ульянов Николай Иванович
«Великорусская литература (Кантемир, Ломоносов, Сумароков, Державин) сама тогда омалорусилась, – писал Иван Нечуй-Левицкий Михаилу Грушевскому. – …Эти великорусские писатели пошли на Украину почти как свои по языку: их понимали»[12].
И даже оголтелый русофоб М. Д. Антонович (внук известного историка) в своей «Истории Украины» (изданной в 1941–1942 гг. в оккупированной гитлеровцами Праге), объясняя причины распространения на Украине русского литературного языка, вынужден был признать: «Созданный в значительной мере самим украинским образованным слоем – тем духовенством, что массово отправлялось на службу в Россию – воспринимался этот язык как свой и им пользовались будто родным»[13].
Антонович Михаил Дмитриевич
Как видим, малороссы (украинцы), как и великороссы, имели все основания считать русский литературный язык родным. Таковым он и был. И не только для образованной части малорусского общества, но и для простого народа. Говорившие «по-благородному» помещики, в том числе и великороссы, в глазах малорусских крестьян не являлись иноземцами в отличие от панов польского или немецкого происхождения. Сами же крестьяне и в Великороссии, и в Малороссии говорили «по-простому», но и свои сельские говоры, и господскую речь считали разновидностями одного русского языка. «У нас, как это бывает и во всех почти странах, одна часть народонаселения говорит на своем образованном языке, а другая употребляет только свое местное просторечие»,[14] – отмечал профессор Киевского университета Сильвестр Гогоцкий и подчеркивал: «Ежедневно мы говорим в деревне с простым народом по-русски без всяких переводчиков, и не только примера не было, чтобы нас не понимали, но даже сами же эти простые люди рассмеялись бы, если бы мы, говоря с ними, стали их уверять, что они нас не понимают и приводили бы к нашему разговору переводчика»