Россия на изломе - стр. 13
Александр Фёдорович твёрдо решил начать политическую карьеру ещё семь лет назад и неуклонно двигался в этом направлении и такое назначение перед осенними выборами в Государственную Думу для него несомненно удача. Но вот простуда. Последствия простуды будут сказываться для него всю его долгую жизнь болезнью почек. Но он ещё не знал этого и ждал, когда они доедут до Усть-Кута, где река станет судоходной и можно будет переселиться в тёплую сухую каюту.
Пароход из Усть-Кута ещё восемь дней шёл по Лене и Витиму до Бодайбо, конечной цели комиссий, где располагалась контора «Ленского золотопромышленного товарищества», в просторечии «Ленское товарищество» или ещё проще – «Лензото». Товариществу принадлежат золотые прииски, на которых и произошли те трагические события, что предстоит расследовать двум комиссиям. Впрочем, товариществу здесь принадлежит всё, вообще всё: пароходы на реке, узкоколейка в тайге, телеграф, продуктовые и промтоварные лавки.
Комиссии расположились на одной улице, в домах, стоящих на против друг друга. Отдохнув с дороги день, 6 июня комиссии во главе с Манихиным и Керенским приступили к расследованию трагедии.
Началось всё на Андреевском прииске. Вот туда комиссия Керенского и направилась.
Комиссия Манухина рылась в бумагах товарищества. Керенского бумаги не интересовали, ему нужны были потрясающие воображение статьи в газетах о произволе администрации «Лензото», о зверствах жандармерии, и чтобы там обязательно упоминалась его, Керенского, фамилия.
На левом берегу реки Бодайбо стояли бараки рабочих или казармы, как их здесь называли, торговые лавки и, даже, так сказать, больница. Это посёлок Андреевского прииска. Забастовка, начатая в марте, сейчас в начале июня ещё продолжается и рабочие находятся дома.
Комиссия во главе с Керенским зашла в одну из казарм, там никого не было, за исключением нескольких женщин, стоявших у железной печки. Печка стояла посередине казармы, до неё тянулся коридор, вдоль стен каморки рабочих, отгороженный горбылём, пол – не струганные доски, весь в щелях. Грязь, вонь, духота, комариный писк.
– Где постояльцы-то? – спросили у женщин.
– Так на улице в балагашках.
– Где?
– Да в шалашах.
– Смотри, Александр Фёдорович, в каких условиях рабочие живут, – сказал Никитин. – Здесь, наверное, холодно зимой.
– Холодно, – согласилась женщина, – так холодно, что бывает волосы к стенке примерзают, зато летом, сами видите, душно. А кто вы такие? Комиссия из Питера?
– Одна из комиссий, – ответил Керенский. – Комиссий две. Разбираемся, что у вас тут произошло и почему.