Россия и мусульманский мир № 7 / 2015 - стр. 27

Таким образом, в стране установилась президентская республика со значительными и постоянно расширяющимися полномочиями главы государства. Режим правления президента в целом подпадает под категорию «просвещенный» бонапартизм. Президент республики предпочитает находить эффективные способы нейтрализации сохраняющихся элементов демократии, а не грубо их попирать или вовсе ликвидировать. Сами эти способы, как это тоже очень характерно для политической практики бонапартизма, замаскированы под свободное волеизъявление – то всего народа (референдумы), то его выборных представителей (инициатива казахстанского парламента с переносом президентских выборов).

Другая отличительная черта данного режима – постоянное балансирование между разными политическими и социальными силами – в Казахстане приобрела значительную специфику. Она заключается в том, что приходится учитывать не просто многонациональный состав населения, но и не преодоленный культурный дуализм общества. Это, с одной стороны, не позволяет отказаться от остаточной демократии, с другой – как раз очень помогает добиваться своих политических целей с помощью ссылок на необходимость поддерживать межнациональный мир [17, с. 37].

Наконец, яркой особенностью Казахстана, видимо, следует считать то обстоятельство, что здесь президент уже в основном прошел этап социального балансирования. Сейчас он опирается на им же взращенную «искусственную касту, для которой сохранение его режима – вопрос о хлебе насущном». Эта каста – симбиоз капитализирующихся чиновников и бюрократизирующихся предпринимателей. Они целиком зависят от сильной президентской власти и потому полностью ей послушны.

Отличительной чертой «открытых» политических систем является, прежде всего, то, что первоначальная относительная самостоятельность законодательной и судебной власти впоследствии была ими утрачена, но она все-таки существовала. Далее, это хотя и низкий по влиянию на политическое развитие, но всё же наивысший в регионе уровень развития партий. Допускается деятельность оппозиции и правозащитных организаций, прямые преследования противников режима проводятся «по случаю» и сравнительно мягкими методами. Имеется полусвободная пресса в столицах, в последнее время подвергающаяся, однако, всё большему «урезанию языка». Критика режима (но не личности президента) возможна, но либо игнорируется, либо купируется. Предпринимаются настойчивые – но пока не очень успешные – попытки создания объединительных идеологий с упором на верховенство идеи национальной государственности [11, с. 118].